Сейчас их уже ничего практически не связывало, кроме как печати загса, трехкомнатной квартиры в Хабаровске и сына с дочерью, которые живут своей собственной жизнью.
– Прилетела, – устало отозвалась Раиса Борисовна, покосившись на мужа.
– А чего так долго?
«Он еще спрашивает… козел!» – начала было закипать она, однако все-таки сумела взять себя в руки.
– Было бы еще дольше, если бы Рогачев не подвез. Он как раз попросил кое-какие бумаги для наших компаньонов подготовить, вот и пришлось задержаться.
Полунин буркнул что-то нечленораздельное, поворачиваясь лицом к спинке дивана, а она вдруг почувствовала острую, почти обжигающую ненависть к этому человеку, который уже давным-давно перестал быть для нее мужем, но перед которым она все еще должна была оправдываться за каждый свой шаг. Чтобы не сорваться и не наорать на него, она повернулась было к двери, однако, уже не в состоянии остановиться, полоснула по его спине испепеляющим взглядом и почти процедила сквозь зубы:
– Ты того… директор хренов, когда машину берешь, то обратно ее присылай. Рогачев не каждый день подвозить будет.
– Ладно, извини, – буркнул Полунин, ворочаясь на диване. – Больше такого не повторится.
Его взлохмаченная голова приподнялась над диваном, и он, видимо с великим трудом, заставил себя принять почти вертикальное положение.
– А у тебя… случаем…
Его проснувшийся «червячок» уже требовал свое. И будет требовать до тех пор, пока не насытится – может неделю, может две, а возможно, что и месяц. Все это она уже проходила, и сколько бы Полунин ни клялся, что «завяжет» с питием, он вновь и вновь возвращался к стакану.
– Выпить, что ли?
– Ну!
– Так ты же обычно пару штук покупаешь. Неужто и вторую засосал?
– Окстись, Раиска, – выдавил из себя Полунин, и на его лице проступила какая-то детская просящая улыбка. – Денег на вторую не хватило. А у Сашки в долг брать… Ну-у, в общем, сама знаешь, не в моих это правилах.
– Господи ты боже мой! Кто бы мог подумать?! – воскликнула Раиса. – Они, оказывается, благородных кровей!.. Они даже в долг не могут попросить у своего шофера. О Господи-и!..
– Брось, Раечка, ты же умная женщина.
Раиса Борисовна кинула на мужа презрительный взгляд.
– И что еще скажешь?
– Ну-у… брошу. Честное слово даю, брошу пить.
– Зарекалась свинья дерьмо не жрать!
– Раечка… – обиженным тоном протянул Полунин. – Зачем же ты меня так?
– Ладно, хватит болтовни! – бросила она и уже в дверях сказала, обернувшись у мужу: – В шкафу, в коробке. Бутылка водки, если, конечно, еще не выцедил.
