После этой тирады Щербаков покинул кабинет Шевелева, хлопнув дверью так, что затряслись стены.
Шевелев думал недолго. В решающие моменты он мог принимать любые решения — это и было одной из причин того, почему он возглавлял это управление. Поэтому уже через полчаса Шевелев обсуждал ситуацию с Грищенко.
— Кто руководил операцией? Рогов?
— Рогов, — кивнул Грищенко. — Он в теме, поэтому я сразу подключил его к работе по мокрухе. Мы их найдем, Егор Ильич, я не сомневаюсь.
— Я тоже, вопрос только — когда и кто…
— Я брошу на дело столько людей, сколько будет нужно.
— Это все хорошо, Валера, но среди этих людей Рогова не будет.
— Простите?
— Рогова и его группу от работы отстранить.
— Но Егор Ильич, они уже в теме и… — начал Грищенко возмущенно. Шевелев раздраженно перебил его:
— Рогов и его группа от работы отстранены! Это приказ, или я неясно выражаюсь? Пусть занимаются своими текущими делами. — Шевелев вздохнул. — Щербаков мужик влиятельный. Поди разбери, в какие кабинеты он вхож… Он хозяин самой крупной юридической конторы в городе, ты вообще понимаешь, что это значит? И сейчас он в бешенстве. Ему нужна кровь. Ему нужны виноватые. Поэтому я сейчас должен показать, что готов наказать любого. Тогда, может, мы обойдемся малой кровью. Время покажет. Но сейчас Рогова и его группу отстранить и наказать за проваленную операцию.
— Так точно, — хмуро ответил Грищенко.
— И это, — нехотя добавил Сам Лично. — Ты тоже готовься к выговору. Без занесения, ничего серьезного. Но выговор будет. Не забывай, за работу оперов отвечал ты. Сам, между прочим, вызвался.
— Так точно, Егор Ильич.
Лицо Грищенко превратилось в бесстрастную маску. Но он не удержался от вопроса:
— Простите, а… кто убийством будет заниматься?
— Я что-нибудь придумаю.
Как только за Грищенко закрылась дверь, Шевелев позвонил в отдел кадров и потребовал занести ему личные дела на Кротова, Гарина и Лазарева. Пролистав бумаги на сотрудников, Шевелев задумался. Думал он недолго, но обстоятельно, взвесив все «за» и «против». После чего снял трубку внутреннего телефона и набрал номер Хомича.
— Вить, зайди ко мне. По поводу той твоей идеи…
— Мужики, у вас шикарный шанс. Вы можете изменить все и выбраться наконец из этой дыры.
Хомич смотрел на оторопевших от новости Кротова, Гарина и Лазарева. В вечном полумраке подвального помещения их вытянутые лица озарялись тусклой лампочкой и светом от мониторов. Он гордился собой, но вместе с тем понимал, какая опасность таится за предложением Самого Лично, и должен был донести ее до оперов как можно более доходчиво.
