— Да, да…
— Так-то, дорогие вы мои, а как помер отец, они и эту полоску захватили…
— Могла не давать!
— Э, судитесь вы с ними! Разве я слажу! Я одна, а их вон сколько… не слажу я, нет, куда там!
— А закон где?
— На свете не один закон, милые вы мои, не один… Иной для бедных, а иной для богатых…
— Да полно!
— Попробуйте-ка вы судиться с Хыбой, вот посмотрите, кто выиграет?..
— Конечно, он.
— Видите! Нет для нас на земле суда праведного…
— Боже милостивый!
— А я только иной раз зло сорву: отчитаю их, изругаю на чем свет стоит… пускай знают! Но тут, — Ягнеска ударила себя кулаком в грудь, — тут у меня и сейчас горит, как вспомню про это…
— Я верю!
И они продолжали друг другу рассказывать о повседневных тяготах жизни вплоть до нынешнего дня, с сокрушением вспоминая многие горькие минуты: как люди платили им неблагодарностью и как учили их уму-разуму… А время мигом летело за пряжей. Сейчас было утро, глядь — уже вечер! Близилась зима… и дни становились короче. Солнышко не надолго показывалось и все раньше пряталось…
— Зато, может, оно светит в других краях, — говорили они.
— Там, где мой Юзусь… — прибавляла Маргоська. — А письма-то не видно!
— Может, он сам приедет или денег пришлет, — утешала ее Ягнеска.
— Э, вряд ли! Хоть бы он о себе весточку подал…
— Подаст, вы не тревожьтесь! Верно, нет никого, кто бы ему написал…
— Там есть наши…
— Кто знает, где? Да еще их проси, кланяйся. Всего бы лучше, если бы сам он был грамотный…
— Худо неграмотному, куда как худо! Да ведь школы-то не было… кто ж его мог научить?
— Про то и речь, милые вы мои! Беда!
Они оплакивали свою долю и весь свет… И всегда у них находилось, о чем поговорить. Темы не иссякали. Им было неплохо вместе в эти долгие вечера, когда одолевает дремота. Они разгоняли ее разговорами, пряли и смирялись со всем злом на свете, видя в нем волю божью. Зося снимала нагар с лучины, и нередко они засиживались до полуночи, а то и позже…
Однажды вечером неожиданно пришла сноха Хыбы. Маргоська обрадовалась.
— Хазьбета идет с куделью! — вскричала она. — И нам веселей будет…
— Да иду, невмоготу мне прясть в одиночку…
— А что там у вас делается?
— Раздоры, говорю вам, такие, что и… и слушать неохота.
— Ты садись на лавку! — Маргоська подала ей веретено. — Никак, что случилось, словно ты сама не своя?..
— А вы ничего не знаете?
— Ничего. Ведь мы никуда не ходим…
— Да ну вас тоже!.. Вся деревня только про это и толкует…
— Про что? — в один голос спросили обе, останавливая веретена.
