Видение померкло, мир сомкнулся вокруг Сони, надвинулись ночь и лес, и самым реальным чувством остался шершавый эфес древнего Меча.
Так и не сказал, где его начало, откуда он взялся и почему, собственно, стал именно русским, а не, к примеру, немецким или французским.
– Нет, нет, нет, – горячо зашептала она. – Постой, погоди, мне надо спросить у тебя только одно – ты поможешь нам?
Вцепившиеся в эфес пальцы свело судорогой, Соня, как могла, крепко зажмурила глаза.
И едва сдержала крик от напора обжигающе-кипящей ярости Меча. Он… был готов к бою, но… она не могла разобрать. Это «но» казалось ледяной скалой в бушующем море раскалённой лавы.
– Ты пойдёшь со мной?
Нет ответа. Всё жарче и горячее становится эфес.
– Какую плату ты потребуешь?! И разве ты наёмник, что сражается за деньги? Ты требуешь крови, и это куда хуже золота!
Меч ответил.
На миг перед Соней мелькнул родной Питер, Дворцовая площадь, Эрмитаж, Адмиралтейство, но…
Но над окнами Зимнего поднимались уродливые языки чёрной копоти. Арка Генерального штаба лежала в руинах, неведомая сила сломала Александрийский столп, и обломок гранитной колонны торчал нелепым гнилым зубом. Вместо сада перед Адмиралтейством торчали одни горелые пеньки, купол провалился, шпиль со знаменитым золотым корабликом исчез бесследно…
А над Невой торчали изломанные фермы рухнувшего в воду Дворцового моста; ещё же дальше, на Стрелке, Соня успела заметить груду красноватых обломков – вместо пары торжественных и величественных Ростральных колонн.
Всё стало ясно.
Соня в отчаянии разжала руки – ладони нестерпимо жгло.
– Всеслав Брячеславич, – одними губами произнесла она, уступая место.
Её команда воззрилась на неё с ужасом и восхищением, но для Сони друзья сейчас словно бы перестали существовать. Предостережение Чёрного Перуна начисто стёрлось из её памяти.
* * *
Соня не пыталась поднять Меч, чего я втайне опасался. Просто постояла на коленях, касаясь рукояти, и так же безмолвно поднялась, едва слышно произнеся моё имя. Что она видела, что ей открылось? Быть может, сам грозный Перун из заокраинного далека смотрел сейчас её очами и давал ей неслышимые ни для кого советы?
Никто не дерзнёт нарушить беседу брата во Чёрном Перуне с нашим небесным отцом и покровителем.
– Я видела… – шепнула она мне, оказавшись вдруг рядом, – тебя, Всеслав. И… Чёрного Перуна. Однако Он слаб, Он нам не помощник. Попробуй ты. Уговори Меч. Пожалуйста.
Я ничего не ответил, в свою очередь опускаясь на колени перед чудесным клинком.
