Одна из прихожанок, сбросив товаркам на руки перешитое из шинели пальтишко и оставшись в темном свитере и длинной юбке, внезапно пустилась в пляс, остановив свой выбор отчего-то на «цыганочке». Зажигательный танец не взбодрил прихожан, лишь некоторые из них сдержанно хлопали в ладоши. Большинство же опасливо посматривало по сторонам и друг на друга, не решаясь поднимать взгляд на восточную стену.
Возмущенный самоуправством Предвечного, появившегося на святом месте Будды, бурят, не желая принимать никакого участия в противоестественном действе, демонстративно отвернулся от мальчика к западной стене церквушки. Меряя шагами зал, отец Климент иногда наталкивался на него. Священник, шепча что-то себе под нос или задумчиво потирая лицо, поглядывал на суматоху вокруг мальчика, но не вмешивался ни словом, ни делом. Видно было, что он готовился к продолжению контакта с Предвечным.
Восторженно встретивший явление Вездесущего китаец додумался подглядеть реакцию бурята и, поняв безразличие того, решил, не раскрывать более собственных чувств и полностью погрузился в изучение собственного стеклышка. Впрочем, у него было сильное желание потанцевать, но он не успевал, ибо танцовщица уже шла на место, и Ван решил на всякий случай хорошенько запомнить ее.
Отец Климент горестно смотрел на членов своей многорелигиозной общины, не пожелавших принять величайшее таинство в истории Земли. Глубоко, истинно верующие не могли они подняться над собственной религией, и радостно приветствовали привычных богов. Многое мог он сказать, но не ведал путей разрушения одной истинной веры ради другой, пусть и более высокой, но далекой от нужд и страданий человека.
Из тысячи людей едва ли один стремится к совершенству, из стремящихся едва ли один решится познать сущность, — перефразировал священник высказывание Кришны, пребывавшего на земле пять тысяч лет назад. Его последователи давно уже заполнили Россию, и отец Климент частенько поражался, как это ни один из них не забрел в его общину.
Сострадающие мальчику прихожане вновь пели псалмы, обступив его словно Господа. Отдавая дань их безграничной любви и участию, отец Климент вспомнил Иисуса, который даже своим апостолам говорил: «Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить». Вроде бы Христос еще целых одиннадцать лет посещал своих апостолов после смерти, наставляя и поучая их. Отец Климент также учил своих прихожан мистически, но сейчас у него не было причин для радости.
