— Вы, я вижу, бабочками не интересуетесь. А зря! Бабочки — часть природы, и притом прекрасная ее часть.
— Сегодня вечером у нас заседание кружка. Вы посетите нас? — быстро заговорил Уосук, опасаясь, что в комнату могут войти.
Губельман внимательно взглянул на него.
— Посещу.
— Тогда я зайду за вами.
Губельман поздоровался с кружковцами — с каждым отдельно, за руку, обвел всех пристальным взором.
— Ваш товарищ Иосиф попросил меня рассказать вам о карикатуре, которую… обнаружил в библиотечной книге. Где она? Ага, спасибо. Ну что же, друзья, я хорошо знаю этот рисунок. Он посвящен тому периоду, когда Российская социал-демократическая рабочая партия раскололась и власть в ней временно захватили меньшевики. Таковые, надеюсь, вам известны? Они то и стали объектом карикатуриста. Вот эта крупная мышь, которая «хоронит» большевизм, — главарь меньшевиков Мартов. Остальные мыши — тоже меньшевики. Как видите, мыши страшно рады, что «кот» умер. Однако большевизм оказался куда более живуч, чем они думали…
— А вы точно большевик? — спросил кто-то.
Губельман развел руками.
— За сие и сослан.
— А кто еще из большевиков сослан в Якутию?
— Немало. Ну вот, скажем, Григорий Иванович Петровский, депутат Государственной думы от рабочей курии. В Покровске отбывает ссылку Орджоникидзе. Есть и другие товарищи. Все мы — ленинцы.
— А видали вы… Ульянова-Ленина?
— Приходилось.
— Как? Где?
— Об этом я расскажу вам попозже. А теперь позвольте узнать, чем вы занимаетесь в кружке?
— Мы изучаем разную литературу, в том числе и запрещенную, — охотно начал Максим. — Только многого не пони маем. Вот недавно попалась нам брошюра, революционная вроде, и лозунг на ней красивый: «В борьбе обретешь ты право свое». Читали-читали…
— Где она?
Платон подал Губельману потрепанную книжонку.
— Это, друзья мои, программа эсеров.
— Эсеров? Вот черт!
— Мы хотим лучше знать жизнь и бороться за то, чтобы она стала лучше, — тихо произнес Платон.
— Товарищ Губельман! — с надеждой сказал Максим, — У нас к вам большая просьба: не могли бы вы руководить нашим кружком?
Все затаили дыхание.
— Гм… — сощурился Губельман. — А ведь вами руководить небезопасно! Изучаете программы запрещенных партий… Вот если бы вы занялись исследованием родного края, его природных богатств, тогда, пожалуй…
— Краеведение! — разочарованно вздохнул кто-то.
— Вы считаете такое занятие недостойным? А вот подумайте, подумайте! Потом скажете мне… через Иосифа. Я вас увижу, Иосиф?
