Поднадоел скуделый стих
Нечёткой рифмой, и притих
Мелодий звук сей музы сладкой,
Но также ей молюсь украдкой.
Молчанье – мудрость, это факт,
Добавим эту строчку в такт,
Ведь слово языка боится,
С чего наш ум на свете тлится.
Барханов мимо и песков
Жрецов встречали молчаливых.
Обет священников таков
Скрывая мудрость от глумливых.
Мы задали вопрос простой,
Но нам ответил не иной,
Рукой лишь в север обращая,
В великий центр – то Молчанья,
Где счёт годам давно утерян,
Где жизни ход банально мерен,
Там планетарный календарь
Уже рассыпался как старь.
Их назначенье – ждать конца,
Ждать воплощение Отца,
Иль стать могильщиком Земли.
Вы и представить не могли.
О, храм священ был столь и мрачен.
Иллюзией любой был одурачен,
Иллюминацией, сонм теней.
Вот тень одна, поговорим о ней:
Её размеры впечатленны,
Одежды светлы и нетленны,
Игра огней то там, то здесь.
И поглощен был мраком весь.
Но чуть поближе подкрадясь,
То изумленья не сдержал,
Перед молчаньем поклоняясь,
Я к полу с трепетом припал,
Рабу подобно или сыну.
И Клодий повалился ниц,
Ответа ждал, не подымая тыну,
Дыханья на макушке чуял бриз.
И молвил он: «О, мои дети,
Не попадайтесь с ложью в сети, —
Так немощный нам вторил муж
Хоть вид его и был недюж, —
Прекрасен был тот сладкий час,
Когда препятствием потряс
Единый Сын Отца всего,
Кто есть Господь и Ничего…
Его я видел в колыбели
Среди божественных коров,
Сиял он выше капители,
Светлее злата и даров.
То было дивное мгновенье,
Пожалуй, лучше для меня.
Он не просил к себе моленья,
Лежа в хлеву, людей маня.
Его увидел скоротечно,
Обдал поклоном, опосля
Слезу смахнул, рукой сердечно
Аштар великую моля.
Как вижу, Гераклит, мой сын
Направил вас рукою смелой,
И коль вы поклонились в тын,
Идите в луч светила белый.
Но только помните одно,
Как вы увидите Его,
В глазах Его падёте в дно,
Лишитесь вы достигшего всего!»
Так говорил Сын Утренней Звезды,
Сей молчаливой тайны жрец,
Спустив правления бразды
Желаньем – так велел Творец.
На север лишь персты подъял,
Я вновь как ученик стоял
И токи мудрости питал,
Всё новых указаний ждал.
Закончив свой недолгий сказ,
Земли Могильщик удалился
И, принимая, сей подсказ,
На север с Клодием стремился.
