– Решил остаться.
– Остаться?! – Абернати хохочет. – Какой идиот, узнав правду об этой планете, решит остаться?!
– Влюбленный.
Смех Абернати становится громче, и ты улыбаешься вместе с ним…
Темнеет. Снова начинается метель. Ты сидишь в машине и смотришь, как Абернати копает в сугробе могилу для Тибора и Мэдж.
– Помоги мне, – говорит он, вытаскивая тела-манекены.
Вы несете Мэдж, и ее голая грудь упирается тебе в лицо. Холодная и твердая. Ничего общего с тем, что было раньше… Она падает на дно снежной ямы поверх тела Тибора.
– Думаю, их никогда не найдут здесь, – говорит Абернати.
– У нее был муж, – говоришь ты.
– Электронный? – Абернати смеется.
– И дети.
– К черту! – он сует тебе в руки лопату. – Закапывайте, мистер Арвал!
– Почему я?
– А я почему? – он улыбается. – К тому же это была ваша любовница.
* * *
Знаешь, все это как «Божественное безумие» у Роджера Желязны. Жизнь катится вперед, в каком-то перевернутом движении обратно. «И-318» покидает Крит, а ты лежишь в каюте и думаешь, что когда-то все это уже было. Но это не дежавю. Нет. Выпитое вино снова заполняет бутылки. Выкуренные сигареты возвращаются в пачки. Даже женщины – и те, кажется, готовы вернуть излитое тобой в них семя обратно…
– Проснитесь, мистер Арвал! – говорит Нолан.
Ты открываешь глаза и видишь фотографию жены и дочери.
– Что это?
– Ваша семья, – Нолан пожимает плечами. – Абернати случайно прихватил вместе с деньгами из вашего чемодана.
Ты берешь фотографию и убираешь в карман. Капитан говорит, что через пару дней вы зайдете для загрузки на Эрех и ты сможешь пересесть на пассажирский корабль.
– Вы уже решили, куда отправитесь? – спрашивает он.
Ты рассказываешь о Ферри и его планете.
– Так в чем проблема?! – говорит Капитан.
– Ферри-то нет, – объясняешь ты.
– И что? – капитан снисходительно улыбается. – Или же вам жизненно необходим кто-то вроде доктора Милта? Тот, кто будет решать за вас все, что не касается вашей работы?
– Я всего лишь инженер, – говоришь ты.
– Причем очень хороший инженер, если судить по той работе, которую вы проделали на Крите, мистер Арвал. Нужно только перестать считать себя особенным. Пусть особенными будут ваши поступки и творения. А вы… Вы самый обыкновенный. Примите это, иначе во всей Вселенной не найдется ни одной планеты, где вы сможете задержаться дольше, чем срок востребованности вашего таланта.
– Там, на Крите, – говоришь ты, – вы сказали, что знаете меня лучше, чем я сам. Что это значит?
