– Спасибо за просвещение, – поблагодарил он и вышел.
На улице его дожидался хозяин лавки.
– Все решил, мой господин? – спросил он тонким голосом и снова протянул руку.
– Ничего не решил, – отрезал Артур. – Больна бабка. На тебе один золотой и проваливай отсюда.
Толстяк растерялся, раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Артур похлопал его по плечу и добавил:
– В следующий раз получишь больше, прощай.
Артур запрыгнул в седло и помчался по улочке через площадь.
– Здесь всегда такие ночи? – спросила Ная, прижимаясь к Кат Рену. – Эти звезды сводят меня с ума. Кажется, нет на земле ни войн, нет зла… Как бы я хотела жить вот так – тихо и беззаботно.
Юноша взглянул на девушку и протянул руки к горящему костру, стал их греть. Здесь расположились все воины и молча смотрели на огонь. Они чистили свои мечи, а недалеко паслись лошади.
Клар сидел рядом и задумчиво смотрел на костер.
– Вернусь когда-нибудь в свои края, – мечтал он вслух. – Найду могилу отца и посажу там красивое дерево. Он любил природу, а там, где он похоронен, одно выжженное поле. Построю себе дом и буду жить.
Кат Рен взглянул на Клара.
– Я к тебе буду заезжать, – сказал он. – Мы с тобой обязательно что-нибудь придумаем.
– С тобой точно, – согласился Клар.
– Я тоже приеду, – отозвался с другой стороны Кристиан.
– Тогда, может, вам и расставаться не стоит, – сказала Рау. – Вас никогда не поймешь, что вы хотите.
– Ты меня не понимаешь? – удивился Кристиан. – Меня понимают все, кроме тебя, правда, Кат Рен?
Рау вздохнула.
– Мне тоже хотелось бы спокойствия в жизни. Вот смотрю я на огонь и чувствую себя очень тревожно. Что нас еще ждет впереди? Этот восток мне не внушает доверия. Все как-то странно и таинственно.
– Мы всю Англию объездили вместе и ничего. – Кристиан взглянул на светящиеся от огня глаза Кат Рена. – Это последний наш рубеж. – Он заметил, как глаза юноши сверкнули и тот усмехнулся. – Разве не так, Кат Рен?
– Зачем себе обманывать и успокаивать? – ответил Кат Рен. – Жизнь покажет.
– Этот никогда не успокоится, – заметила Ная. – Он прирожденный путешественник.
– Если бы так, – Кат Рен взглянул на Наю. – В прошлый раз ты говорила, что я прирожденный воин, а теперь другое.
– Ох, Кат Рен, Кат Рен, ты неисправимый человек.
– Меня не стоит исправлять. Я какой есть, таким и останусь навсегда. Ты же меня и такого любишь?
Ная улыбнулась и еще сильнее прижалась к молодому человеку.
– Я тебя никому не отдам, – прошептала она и положила голову ему на колени. – Ты только мой. Хочешь, пойдем погуляем.
