Эдди положил фотоаппарат, встал и направился в туалет. Тим свернул газету, которую читал, и тихонько спросил: «Что за девушка-то?» Эдди чуть слышно шепнул: «Мэрилин Монро». Ответ Тиму не понравился. Он нахмурил брови: «Я тебя вроде вежливо спрашиваю, а ты все шутки шутишь!» Прошел еще час. Лед в бокале Мэрилин, где плескалась водка, давно растаял. Эд и Боб поднялись, чтобы проводить ее до гостиницы. Возле самых дверей у стойки бара Файнгерша окликнул заведующий фотоотделом газеты «Newsweek»: «Ты еще вернешься? Давай, и девушку свою опять приводи!»
Заблудиться в двух сорочках
24 и 30 марта Эд дважды оставался наедине с Мэрилин Монро в ее гардеробной. Именно здесь, допущенный в святая святых, он испытал наибольший прилив вдохновения. Шаг за шагом он проследил и запечатлел на фотопленке, как Золушка одевается на бал, чтобы предстать перед публикой во всем блеске своей красоты. Фигура звезды появляется, выступая из окружающих ее глыб темноты, а скудно освещенная комната превращается в волшебную пещеру, своего рода уютную прихожую, куда никогда не заглядывают лучи софитов. Мэрилин у него — словно рисунок углем, стремительный живой набросок на чертежной бумаге. Первый же день работы принес фотографию, которой предстояло навсегда войти в легенду. Мэрилин в блестящем декольтированном платье стоит с полузакрытыми глазами и кончиками пальцев наносит на грудь «Шанель № 5». Одна бретелька платья соскользнула с плеча, но она этого не замечает. На ее лице застыло отсутствующее выражение, за которым читается близкий к экстазу восторг. Глядя на чуть размытое изображение, едва ли не физически ощущаешь, как по коже актрисы пробегает легкая дрожь — прикосновение ароматной влаги к телу вызывает в ней почти эротическое наслаждение. Обои в цветочек, свет, играющий на блестках узкого, в обтяжку, платья, родинки, рассеянные по шее и рукам, — на снимке все словно бы искрится. Тот, кто хорошо знаком с биографией актрисы, без труда придумает подпись к этой фотографии, вспомнив ее знаменитое признание, сделанное в 1954 году одному журналисту. На вопрос, что она надевает на ночь, Мэрилин ответила: «Шанель № 5». Файнгерш не только показал нам тело актрисы, он позволил нам вдохнуть ее аромат.
Вся серия сделанных в те дни фотографий дышит поэзией «замочной скважины» — образом грациозной женщины, застигнутой за привычными жестами и движениями, — и очевидным сообщничеством героини репортажа, которую это подглядывание явно развлекает. Но кроме культового снимка «Шанель № 5» существует еще один, гораздо менее известный. Мэрилин поправляет бретельку платья и со смехом поворачивается к Эдди, словно говоря: «Это что, так и было?» И кто знает, может быть, развеселившись, она даже брызнула в Эдди капелькой духов?
