Прошедшие три дня Джастин пытался выяснить, что сталось с Мюриэл Розвуд после ее возвращения в Англию двадцать лет назад. И это оказалось значительно труднее, чем он рассчитывал, без помощи самой Мюриэл. Он пытался найти сослуживцев Личфилда, но многие погибли во время войны против Наполеона, а их вдовы и те, кто выжил, рассеялись по стране. От Розвудов толку оказалось еще меньше. Джастин послал письмо в их лондонскую резиденцию, но в ответ получил лишь сообщение, что они абсолютно ничего не знают о вдове Генри, не интересовались ею после его смерти. Семейный стряпчий выплачивал ей вдовье пособие из доходов поместья, но оно прекратилось в тот день, когда она вышла замуж за Фредерика, тем самым оборвав все связи с этой семьей.
Если не считать Элеоноры, о которой Розвуды, похоже, вообще ничего не знали. Еще одно доказательство, что она не дочь Генри?
Оставался последний способ узнать, где поселилась Мюриэл по возвращении из Индии, расспросить Элеонору о ее детстве до обретения отчима.
Но Джастин не стал прибегать к нему по двум серьезным причинам. Во-первых, Элеонора с ним почти не разговаривала, во-вторых, он хотел как можно дольше оттягивать обсуждение с ней этой темы. В конце концов, возможно, Ричмонд не прав насчет этой ситуации. Хотя маловероятно. Подозрения Ричмонда, появившиеся сразу после просьбы бабушки провести расследование, слишком хорошо сочетались с полным неведением Розвудов насчет ребенка Мюриэл.
— Похоже, так и есть, — с сожалением произнес Готорн, так и не дождавшись ответа Джастина. — Извини, что помешал твоим думам.
Он уже хотел уйти, но, услышав голос Джастина, вопросительно к нему обернулся и поднял бровь.
— Нет! Конечно нет, Торн, — устало произнес герцог. — Прости, что был с тобой неучтив. Присаживайся.
Он указал на кресло с другой стороны камина.
Они с Адамом Готорном были одного возраста, но, несмотря на старинную дружбу их бабушек, никогда не сближались до дружеских отношении. Однако пару недель назад Джастин оказался втянут в одно личное дело Готорна, которое, к счастью для него и его суженой, решилось удовлетворительно.
Джастин подождал, пока тот усядется, и снова заговорил.
— Ты хотел обсудить со мной какое-то дело.
— Между прочим, да. — Готорн, чья немногословная и колючая натура привела к сокращению другими его фамилии[1], по-мальчишески улыбнулся. — Тебе ведь, без сомнения, известно о моем предстоящем бракосочетании?
— О да. — Тот возвел глаза к потолку. Именно из-за этой помолвки и скорого брака его бабушка с удвоенным энтузиазмом повторяла, что Джастину тоже пора выбрать себе невесту.
