— Не совсем, — с вздохом ответил Коракс. — Мы больше не то войско, что существовало до Исствана. От старого легиона осталось менее четырех тысяч воинов.
Аренди уставился на примарха, его брови сошлись вместе, на лице проявилась боль.
— Полагаю, я надеялся на слишком многое. Нам следовало понять. Выбраться нам удалось с большим трудом. Почему мы ожидали, что остальному легиону повезет больше?
— Как ты выбрался с Исствана? — тихо спросил Коракс, сверля космического десантника мрачным взором.
— Благодаря удаче и рассудительности, — признался Аренди. — Предатели были так заняты убийствами, что какое–то время не осматривали мертвецов. Я дождался ночи, а затем ускользнул. Я знал, что слишком рискованно выходить на обычные частоты легиона, но спастись удалось и другим, поодиночке или небольшими группами. Не только Гвардейцы Ворона, но Железные Руки и Саламандры также. Отступники пытались выследить нас, и некоторые погибли или сдались, но мы всегда оставались на ходу. В конечном итоге мы натолкнулись на грузовой лихтер, который перевозил припасы на один из наблюдательных постов. Мы сумели захватить его, а затем вывели на орбиту.
Аренди почесал лоб, и с него отшелушилась кожа. Внимательно разглядывая легионера, Коракс заметил в его глазах бесконечную усталость. Кожа бывшего командора, лишенного питательных веществ и сна, стала сухой и крапчатой, как у бледной ящерицы, а глаза — налитыми кровью и с темными кругами под ними.
— Как давно?
Аренди пожал плечами.
— Трудно сказать наверняка. Мы пробыли на Исстване приблизительно шестьсот тридцать дней. Дальше из–за быстрых варп-прыжков точное время назвать сложно. Мы прыгали от системы к системе, просто ища союзников или врагов, пытаясь сделать все возможное, чтобы насолить предателям.
— Шестьсот тридцать дней? — теперь настал черед Коракса поражаться, но когда удивление прошло, ему на смену пришла гордость. — Великое достижение. Что насчет других, Саламандр и Железных Рук?
Аренди неожиданно отвернулся и сжал руки, сцепив задрожавшие пальцы.
— В плену или мертвы, скорее всего.
Какое–то время Коракс пристально изучал Аренди, пытаясь сделать для себя выводы. Он был почти уверен, что перед ним действительно ветеран Ликея, возвысившийся в рядах Гвардии Ворона, чтобы стать одним из самых доверенных командоров примарха. Все в Аренди выглядело настоящим, начиная с его манеры речи и заканчивая запахом и поведением. История казалась не только правдоподобной, но и трагичной, и в глазах космического десантника читалась искренняя боль, боль, которую Кораксу приходилось видеть тысячи раз в глазах тех, кто выбрался с Исствана вместе с ним, при воспоминаниях о братьях, оставленных ими на поверхности.
