— Заткнись, шиза, — с набитым ртом прошамкала Земфира Варваровна. — Иначе за себя не ручаюсь.
Чтобы подольститься, Кира отдала ей половину своей каши.
— Кушайте на здоровье, ваше превосходительство.
— А ты чего? Святым духом питаешься?
— Мне пища не впрок, — и, оглянувшись на дверь, заговорщически добавила: — Попробую себя голодом уморить. Только не выдавайте меня.
— Ну все, — пробасила Земфира Варваровна. — Ты, шиза, меня достала.
С этими словами обрушила на безумную голову самоубийцы пудовый кулачище. Кира полетела с табуретки на пол, при этом зацепила каталку — на пол посыпались тарелки и кружки с чаем. На шум прибежал медбрат Володя и мигом навел порядок: опоясал резиновой дубинкой всех троих, причем первой почему-то досталось Ане.
— Добей, товарищ! — воззвала с пола Кира. — Сделай милость, стань орудием Божьим!
Земфира Варваровна, потирая ушибленное плечо, злобно прошипела:
— Ничего, парень, в пенсионном списке будешь на первой странице.
По всей вероятности, у нее начиналось перевоплощение в Ирину Хакамаду. Володя добродушно заметил:
— Что же вы, девочки, никак не угомонитесь? Пожили бы смирно. Уж немного осталось.
Через час пришел на утренний обход Лева Кубрик в сопровождении медбрата Коляна. Женщины еще не опомнились после утренних побоев, дулись друг на дружку и выглядели как три курицы на насесте. Доктор подсел к Ане, привычно ее растелешил, подергал за соски, похлопал по пузу.
— Что, красотка, электричество не помогает, да? Буянить начала? Будем готовить к операции.
— Как угодно, сударь.
— Дело не во мне. Моя воля, хоть завтра ступай домой. Но ведь опять начнешь палить в кого попало. Признайся, начнешь? Зудит в головенке-то?
Аня попыталась догадаться, какого он ждет ответа. Это важно. Если ответишь правильно, отстанет.
— Зачем мне домой?.. — улыбнулась блаженно. — Лучше уж операция.
Доктор обернулся к Коляну, бычку лет двадцати пяти, который жадно пожирал ее глазами.
— Видишь, Коленька, порчуниум трилениум. Эффект перевернутого сознания. Классический случай. Ей теперь хоть кол на голове теши, все будет делать себе во вред. В некоем высшем философском смысле перед нами продукт окончательного вырождения хомо сапиенса. Молодец, Анна. Так держать. Сегодня решим, когда тебя долбить.
Доктор переместился к Земфире Варваровне, но тут натолкнулся на стойкое интеллектуальное сопротивление.
— Что же вы вытворяете, любезный? — возмущенно загудела «супруга президента». — Хотите получить ноту протеста со стороны японского правительства? Моя программа имеет колоссальное государственное значение, ее Гриша Явлинский одобрил, а ваш, извините за выражение, раздолбай размахался дубинкой. Как это понимать? Как головотяпство или как саботаж?
