Кавалер заказал кофе по-малазийски и мороженое. Плюс двести граммов коньяку. Последний разговор по трубке он закончил примечательной фразой, обращенной, по-видимому, к женщине: «Туда ему и дорога. Никакой он не брокер, а навозная куча».
После кофе начали собираться. Олег подозвал официанта и расплатился. Обед обошелся в девятьсот пятьдесят четыре доллара, сдачу с сотни он оставил официанту на чай. Таким образом, Аня установила личный рекорд. Полгода назад «ее ужинал» расторопный фирмач из «Лензолота», который с шиком выложил шестьсот пятьдесят баксов в «Атриуме», зато после потребовал от нее каких-то сверхъестественных сексуальных услуг. Ей едва удалось слинять без особых повреждений. Фирмач уже настроился на эротический пир, приготовил плетку, наручники, еще какие-то пластиковые штуки, петли-удавки, но она отпросилась на минутку якобы по малой нужде. Тихонько отворила входную дверь, села в лифт — и адьё. Правда, модный пиджачишко на молниях пришлось оставить маньяку как залог вечной любви.
На улице крапило, когда садились в «Мустанг».
— К тебе или ко мне? — сурово уточнил кавалер.
— Как хочешь, — по-деловому отозвалась Аня.
— Где живешь?
— На Дмитрия Ульянова.
— Дома есть кто-нибудь?
— Я одна. Квартиру снимаю.
— На издательские башли?.. Ладно, поехали к тебе.
Забираясь в салон, зацепился носком за ступеньку и чуть не рухнул лицом на сиденье.
— Олег, ты же пьяный. Как поведешь машину? Может быть…
— На автомате дойдем. — Теперь он произносил слова так, словно зачитывал приговор, не подлежащий обжалованию. — Ничего не бойся. Со мной не пропадешь.
Она и не боялась, но по пути, как накаркала, их поджидало еще одно страшноватое приключение. Сворачивая на Профсоюзную на мокром асфальте и на большой скорости, машина пошла юзом и вылетела на автобусную остановку. Там стояло несколько человек в ожидании автобуса, но жертвой наезда почему-то оказалась молодая мамаша с коляской, откуда таращился на белый свет карапуз с темным хохолком на головке. Машина зацепила коляску бампером, малыш выпорхнул из нее, как кукушонок из гнезда, и воспарил, сверкая головенкой, словно зажженной спичкой. Казалось, он неминуемо шлепнется на асфальт и на этом оборвется едва открывшееся дыхание, но произошло чудо. Поджарый мужчина в кожане, оказавшийся на траектории полета, сделал шаг в сторону, вскинул руки и поймал кукушонка точно так же, как опытный вратарь принимает на грудь мяч, мощно пущенный в ворота. Мамаша тем временем уже потеряла сознание, лежала распластанная поперек остановки. «Мустанг» уткнулся рылом в бетонную тумбу, утробно рыкнув амортизаторами. Олег выбрался наружу и нетвердой походкой, растолкав зевак, подошел к мужчине-«вратарю».
