Чемоданы хранились у нас под кроватями. Девчонки зачем-то открыли Олин чемодан. Он был набит сырым, вонючим бельем. Все собрались вокруг кровати и стали зло обсуждать случившееся. Не только мне одной доставалось от Рыбкиной. Оля вошла в палату, развернулась и убежала.
Рыбкину искали до самого вечера. Поймали ее километров за пятнадцать от лагеря. Она шла в сторону Москвы. На следующий день ее забрали родители.
Мне было немного жаль эту девочку. Она оказалась слабее и беззащитней, чем казалась. Свои слабости Оля Рыбкина прятала под необыкновенным нахальством и задиристостью. Но даже всесильный Спица не смог бы ей помочь.
А вожатые ругали Олиных родителей, которые отправили в лагерь такого не подготовленного к общественной и самостоятельной жизни ребенка. Им виднее.
Я была лунатиком. Все это знали и относились к этому спокойно, а зря. Как все лунатики, я вставала по ночам с кровати, ходила по комнате, говорила, иногда открывала замок на двери комнаты и выходила в коридор, но меня ловили и отправляли в постель. Ничего особенного.
Если я засыпала раньше всех и начинала говорить во сне, то моя сестра любила со мной «побеседовать». Задавала всякие дурацкие вопросы, а я ей что-то отвечала. Утром я ничего не помнила, а она мне рассказывала всякую ерунду и еще смеялась, правда дружелюбно. Но это только ей так казалось.
Однажды к нам в гости приехал из Северодвинска мамин брат дядя Сережа с дочкой Майей. Гости засиделись допоздна. И вдруг Лариса попросила Майку рассказать какую-нибудь северную сказку. Пока та собиралась с мыслями, я поднялась с постели и с закрытыми глазами подсела к столу ко всей компании слушать сказку. Но тут мать схитрила: она громким голосом поблагодарила Майю за интересную сказку и пожалела, что та оказалась такой короткой. Я молча, все так же с закрытыми глазами поднялась из-за стола и легла спокойно в постель.
Наши гости вытаращили глаза, но для всех остальных это было в порядке вещей. Ничего страшного, многие дети лунатничают, скоро все пройдет. Мне было тогда лет десять.
Весной отцу предложили путевку для меня на все лето в пионерский лагерь к морю. На море я до этого не была, а мне очень хотелось, и я с радостью согласилась.
Пионерский лагерь находился на берегу Азовского моря, на песчаной косе около города Осипенко, а по-старому – Бердянска. Нас везли на поезде почти двое суток. Подъезжая к месту, я все искала глазами море, но не видела ничего, кроме огромных степных просторов, пересеченных лесными насаждениями. Впоследствии насаждения оказались абрикосовыми деревьями. Даже когда мы строем пришли в сам лагерь, моря нигде не было видно.
