Классики русской художественно литературы — Пушкин, Лермонтов и Толстой (последние два — участники Кавказской войны) осуждали ее и сочувствовали горцам. О самом свирепом завоевателе — о первом главнокомандующем Кавказской войны генерале Ермолове Пушкин писал:
Твой ход, как черная зараза,
Губил, ничтожил племена…
Но се — Восток подъемлет вой.
Поникни снежною главой,
Смирись, Кавказ: идет Ермолов.
И смолкнул ярый крик войны:
Все русскому мечу подвластно…
Кавказа гордые сыны,
Сражались, гибли вы ужасно;
Но не спасла вас наша кровь,
Ни очарованные брони,
Ни горы, ни лихие кони,
Ни дикой вольности любовь!
Лермонтов вошел в историю Кавказа как великий певец его свободы. Все помнят эти пламенные строки поэта:
Кавказ, далекая страна!
Жилище вольности простой!
И ты несчастьями полна
И окровавлена войной!..
Нет! прошлых лет не ожидай,
Черкес, в отечество свое:
Свободе прежде милый край
Приметно гибнет для нее.
Этот великий русский человек глубоко постиг всю философию горцев, когда писал во вступительной части «Измаил-бея»:
И дики тех ущелий племена,
Их бог — свобода, их закон — война…
Там поразить врага не преступленье;
Верна там дружба, но вернее мщенье;
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И ненависть безмерна, как любовь.
По официальным данным действующая русская армия на Кавказе составляла 200 тысяч человек (царский генерал Фадеев писал, что в последние годы войны она доходила до 280 тысяч человек). Для тогдашних масштабов это большая цифра (вспомните, русская армия против Наполеона доходила только до 240 тысяч человек). Армия Шамиля составляла около 20 тысяч человек с примитивной техникой против выдающейся русской артиллерии, да еще плюс новое русское нарезное оружие, которое впервые появилось после Крымской войны, чего не было у горцев.
Отношение советских историков к Кавказской войне менялось столько раз, сколько раз менялась сама «генеральная линия». Сначала Шамиль был, как и по Марксу, «великим демократом», а завоевание Кавказа — актом колониальных грабежей царизма. Потом Шамиль стал реакционером и даже турецким шпионом, а завоевание Кавказа — «меньшим злом». Наконец, в исторической науке появился новый ученый с Кавказа, который нашел, что «меньшее зло» тоже есть «зло», а покорение Кавказа Россией вовсе не было злом, а великим «историческим прогрессом». Это новое научное открытие теперь распространено на все покоренные народы. Имя его автора знает теперь весь мир — Шеварднадзе.
Как уже указывалось, народы Туркестана и Кавказа, воспользовавшись победой Октябрьской революции и многократными заявлениями большевистской партии о праве нерусских народов на выход из России, образовали свои независимые государства, которые сразу очутились между двух огней: между Красной Армией Ленина и Троцкого и Белой армией Колчака и Деникина. Поскольку эти бывшие царские офицеры боролись за «единую и неделимую Россию», а большевики продолжали проповедовать право на самоопределение нерусских народов, то они сочувствовали большевикам и даже поддерживали их против белогвардейцев. Сталин приписывал победу большевиков как раз этой поддержке, когда писал:
