Я встал, стряхнул с себя налипшие травинки, щепки и шелуху подсолнечника. Надо слегка отвлечься, я, кажется, зациклился на своих дурацких мыслях.
— Пошли купаться. — Я предложил Кэтрин руку и рывком помог ей встать.
— Будешь спасать меня, Сержи, ведь я плохо плаваю. — Смеясь, Кэтрин побежала к воде.
Да, фигурка у нее была такая, что все мужчины на пляже враз повернули головы, как псы по команде инструктора по собаководству.
Мы были уже в воде, когда последняя из беспокоивших меня мыслей всплыла в голове, требуя объяснения.
Я нырнул, проплыл под водой метров пять, увидел смутные очертания белого тела в ярком купальнике, обхватил его, вынырнул, отфыркиваясь, как водяной, и, борясь с противной водой, заливавшей мне рот, на одном дыхании выдохнул:
— Скажи, Кэтрин, в этом как-то замешаны братья Палей?
Кэтрин взвизгнула, вырвалась из моих объятий и брызнула мутной речной водой. И, ничего не сказав, поплыла по-собачьи к берегу, яростно шлепая по воде руками.
Подозрительная гибель Савоськина не давала мне покоя еще несколько дней. Каким боком подходил погибший Эдик к делу о похищении кассеты? Неужели он что-то знал и поэтому его убрали? Что же такое он мог знать? Эти вопросы я задавал себе, бесконечно ворочаясь по ночам, как жаркое на вертеле, вместо того чтобы спать младенчески невинным сном.
Постепенно мне удалось убедить себя, что, как всегда, я все преувеличиваю, сваливая подозрительные факты в одну кучу. Может быть, Савоськин тут и ни при чем вовсе, и кассеты он никакой не знал, а убрали его по каким-то своим делам, может быть, наказали за строптивость. И гибель его не имеет ни малейшей связи ни с пожаром в загородном доме, ни с убийством Абалкина, просто она совпала с ними по времени, связалась в один нераспутываемый узел — а я ломаю голову почем зря. А на самом деле наверняка все гораздо примитивнее. Ведь частенько мы ищем сложное решение, тогда как все гениальное просто…
Я позвонил Славе Гофману. Он по роду своей продуктовой деятельности часто виделся с Ломакиным и мог сообщить сведения о его тачке. Действительно, Коля ездил на новой «ауди» темно-синего цвета. Действительно, недавно у него была вишневая «семерка», но он помял крыло и загнал ее Савоськину.
— Да и вообще, машина эта оказалась неудачной, — вздохнул Слава Маленький.
— Что значит — неудачной?
— Ломалась она у Кольки часто, крыло он потер, потом и Эдик вот на ней разбился… Да и угоняли ее как-то…
— Угоняли?
— Да, прямо из двора увели… Буквально на минуту Колька поднялся домой, выглянул в окно — и увидел, как его тачка от него уезжает.
