Проиграть так проиграть — мне всё равно. Лишь бы деньги платили…
Да! Бокар, это тебе не папа Баллери, не любительский бокс. Сейчас все в моей победе уверены, все на меня будут деньги ставить. А против только дураки и… Бокар. А когда я проиграю, только дураки да он и выиграют. Эти дела я хорошо знаю. Мне о них ещё папа Баллери рассказывал. Теперь я сам в этих грязных делах участвую.
… Перед матчем мы весь день провели с Ориель.
В кино посидели, потом сели на пароходик — катаемся по реке. Народу мало. Сидим на корме, обнявшись, разговариваем. — Знаешь, Нис, я когда маленькой была, я всегда мечтала, что буду актрисой, певицей, — рассказывает Ориель, — Пела я здорово. Вроде вашего Юла, под гитару. Все фильмы про актрис смотрела. Сначала они такие же замарашки, как я, потом встречают какого-нибудь богача и становятся знаменитыми. А потом я заболела. Мы в подвале жили. Там сыро, холодно. Мать от туберкулёза умерла, у меня тоже открылся. Отец всё продал, день и ночь работал — и меня вылечили. Но уж петь я больше не смогла… Ты не бойся, Нис, Я теперь здоровая!
— Не болтай глупостей, — говорю, — При чём тут здоровая, нездоровая. Думаешь, заразиться, что ль, боюсь? — И поцеловал её, чтоб не думала…
— Сбил ты меня, — говорит, когда отдышалась. — О чём я? Ну да, выздоровела и пошла в магазин работать. Потом школу продавщиц закончила. Опять работаю. Вот и вся моя жизнь.
— Уж так вся? — спрашиваю. — А до меня у тебя ребят не было?
— Нет, Нис, нет! повернулась ко мне, за идею обняла, смотрит глазищами своими. — Я и не думала никогда, что кто-нибудь будет. Я некрасивая, рот большой…
И что ей дался этот рот! Рот как рот! Ну великоват. Это даже красиво, по-моему,
— Расскажи про себя, — просит. — У тебя, наверное, много интересного в жизни было. Ты большой боксёр.
— Большой не большой, а вот заработаю как следует и домик себе куплю. У моря где-нибудь. Или ферму. Бокар говорит: все бывшие чемпионы или бары, или фермы покупают. Уедем туда с Клодом.
— А я? — перебивает,
— Ну, а что ж я, без тебя уеду?
— Я бы уехала, — говорит. — Я ведь одна теперь, совсем одна. Отец ушёл из дому, давно ещё, где он — не знаю. Прислал как-то письмо; «Заработаю денег, вернусь». И нет с тех пор.
Задумалась. Потом говорит:
— Ничего нет на свете хуже, денег. Правда? Сколько зла приносят. А без них никуда. Почему так?
— «Почему, почему»!.. — говорю. — Что ж, хлеб на мясо менять, что ли? Как первобытные люди? Зла от денег много, конечно, но хорошего тоже на них много можно сделать! Не было бы денег, не знаю, как бы я с Клодом…
