Юл весело рассмеялся:
— Глупая! Ты же знаешь, что мне нужна только ты… — Он взглянул на часы. — Ой, Мари, пошли быстрей. Они нас уже ждут, наверное.
Юл и Мари торопливо зашагали по аллее к заросшему плющом приземистому зданию, крытому красной черепицей. Это было кафе «Под старыми вязами». Вязов не было на сто километров в окружности, но название звучало лирично, и посетителям это нравилось. На пустынной террасе их ждал накрытый столик. За столиком, неуверенно поглядывая на прохаживавшегося поблизости метрдотеля, полные ожидания, сидели Род и Нис.
Сегодня Мари праздновала своё восемнадцатилетние, и Юл решил отметить его там же, где они отмечали её день рождения раньше. Правда, на этот раз празднование происходило на два месяца позже, чем полагалось, но тому были свои причины.
Кафе «Под старыми вязами» осталось прежним. Всё так же уютно было на скрытой в зелени террасе, так же пахло цветами, только теперь поздними, осенними, увядающими.
И метрдотель был тот же. Он только держался по-другому: ведь теперь за столиком сидели не робкие, решившиеся покутить юнцы, сидел богатый человек с уверенными манерами,
прикативший на дорогой серебристой машине» А что он и сейчас был юнец, это уже другой вопрос. Много денег в бумажнике прибавляют много лет в жизни.
Да, «Под старыми вязами» всё осталось по-прежнему.
Изменились только те четверо, что сидели за столом.
Нис вырос на целую голову, плечи его раздались. Некогда прямой нос был расплющен, скулы и надбровья хранили следы многих ударов. Только глаза были такими же светлыми и ясными, хотя в них затаилась озабоченность.
Род, наоборот, остался таким же щуплым и маленьким, зато у него изменились глаза — они были теперь холодные и настороженные.
Обед был недолгий и не очень весёлый. Юл незаметно поглядывал на часы, Мари не спускала с него влюблённых глаз, Нис молчал, ничего не пил и мало ел, И только Род был сегодня каким-то особенно возбуждённым и то и дело провозглашал тосты.
— За виновницу торжества мы пили (поклон в сторону Мари), за нашего благодетеля пили (насмешливый взгляд в сторону Юла), за завтрашнего чемпиона мира, перед которым Демпси и Луис что устрицы передо мной — хлоп, и нет, — пили (дружеский шлепок по широкой спине Ниса). За что ж ещё?
— Как за что? — вскричала Мари, — А за тебя! За твои успехи!
— Мои успехи? — Род усмехнулся. — Да, не мешает. Я ведь из нас троих один только не пробился в счастливчики. Юл — граммофонная звезда, миллионер. Скажи честно, сколотил первый миллиончик, а? Признайся.
