1
Отец прибивает скворешню,
на самое небо скворешню —
отец совершенно безгрешный,
раз так высоко поднялся:
и там у него небеса,
там стук молоточка, веселье,
и ждут все скворцы новоселья,
наведываясь на леса.
Он так и стоит, как стоял,
друг всем атмосферным слоям,
в глазах у меня: повторяя —
теперь уже прямо из рая, —
что в небо нельзя сыновьям,
в особенности – соловьям,
тем паче – погода сырая…
А Бог наблюдает за стройкой,
за лестничкой нашей нестойкой
с опасно изогнутой рейкой
и тихо ворчит, как всегда,
крылом выпрямляя изгибчик:
«Василий Михалыч, голубчик,
давай молоточек сюда!»
2
Опять все скворцы прилетели ко мне,
опять я к прилёту скворцов не готов,
опять я не знаю, что им говорить.
Сказать, что отец мой теперь на Луне,
где, в общем, достаточно лунных скворцов
и, стало быть, много чего мастерить?
Но как-то, похоже, скворцы не хотят
совсем ничего от меня и не ждут —
они прилетели сюда за другим.
Они посидят и опять улетят —
они и пробудут здесь пару минут,
они и слетелись на память, на дым.
