«Милая Александрин!
Разрешите мне Вас так называть, ведь если Вы мне доверитесь, все препятствия к нашему с Вами счастью исчезнут. Я готов венчаться с Вами тайно, вопреки воле Вашего отца. Готов увезти Вас, как только получу на то Ваше согласие. С моей стороны никаких препятствий не будет, ибо, как Вы знаете, я человек состоятельный и совершенно безо всяких обязательств. Что касается приданого, то Иванцовка и так принадлежит мне, и Ваш отец горько пожалеет о том, что наговорил мне нынче сгоряча. В противном случае пусть объяснится. Возможно, он возьмет свои слова обратно, и сам отведет Вас под венец. Как бы то ни было, наш брак – для меня дело решенное. Будет это сделано тайно или же открыто, Вы все равно отныне моя невеста, а вскоре станете женой. Все зависит только от Вас. Если Вы согласны, то этой ночью жду Вас в беседке, в Вашем саду. Умоляю о свидании и живу только надеждой и любовью к Вам.
Вольдемар».
Шурочка прижала к груди письмо. Что бы там ни было, это было так романтично! Он готов венчаться с ней тайно! Он готов увезти ее из дома! И это Лежечев, который казался ей таким скучным! И вдруг она вспомнила. Какое венчание? Она же со вчерашней ночи тайная жена другого!
Шурочка заволновалась. Вот они, ошибки молодости, о которых говорил граф! А ведь ее предупреждали! Держись подальше от Соболинского, он тебя погубит! И погубил… Что же теперь делать? Совета спросить было не у кого, разве что поискать сочувствия у Жюли. Но обычно кроткая сестра гневно сказала:
– Предательница. И ты еще клялась, что он на мне женится!
– Когда это я клялась?
– Ну, обещала! Ты себе его хотела. Видеть тебя больше не желаю! Я бы простила тебе это, но не могу простить ложь! Ты должна была с самого начала мне все рассказать!
Ну, вот вам и продолжение романа! Ревность! Ах, сестра, сестра… Знала бы ты всю правду, ты бы пожалела свою Сашеньку, а не кричала бы на нее! Остальные сестры вели себя по отношению к ней еще хуже. Портили ее вышивку, сыпали ей в чай соль. Это были детские выходки, но все равно обидные, до слез. Особенно старалась Мари, которую все и прочили Лежечеву в жены. Та просто объявила Шурочке войну. Но она старалась не обращать на сестер никакого внимания.
Ведь никого из них тайно венчаться не позвали, а ее в саду сегодня ночью ждет Лежечев, завидный жених, и живет только надеждой и любовью, между прочим. Интересно, когда живут одной надеждой, едят ли мясо или только воду и черствый хлеб? Папенька тоже живет надеждой на то, что дела его поправятся, и кроме надежды у него ничегошеньки больше нет. Тем не менее он пьет наливочку, а то и чего покрепче, хорошо кушает и все толстеет. Впрочем, это вещи прозаические. А у нее сегодня ночью романтическое свидание.
