— Неужели ты не видишь, что Федя не такой?
— Ты мать и воспринимаешь его по-другому. Ты все видишь сквозь розовые очки.
— Нет. Нет, Олег, ты не прав.
— Я очень надеюсь, что не прав, — Олег перевел дыхание. — Но в данной ситуации, я считаю, просто необходимо было поговорить с ним по-мужски.
— Это ты называешь «по-мужски»?! — вспыхнула Наташа.
— То есть ты считаешь эту ситуацию нормальной?
— Я не считаю ситуацию нормальной. Но тебе не приходило в голову, что для него этот предмет мог быть очень важен? И он просто не видел другой возможности его вернуть? А ты сам считаешь нормальным то, как ты с ним поступил? И вообще, знай: мне ты сделал также больно, как и ему.
— Ну Наташенька… — Олег, понимая, что так разговор снова зайдет в тупик, ласково заглянул жене в глаза, — ну прости… Хочешь, я для тебя с лестницы упаду? Мне тогда тоже будет больно.
Наташа не выдержала и рассмеялась: Олег сейчас был похож на огромного льва, который подлизывается к хозяйке, как котенок.
— Мне еще только этого не хватало, — уже миролюбиво сказала она.
— И вообще… Я вроде ничего у него не отломил, повреждения поверхностные…
— Давай без черного юмора, — прервала мужа Наташа.
— Ладно. Давай серьезно. На самом деле, что ты делаешь из него девчонку? Эта твоя «музыкальная школа» непонятно в кого его превращает. Что за занятие для парня? И волосы ему обстричь надо.
— Олег…
— Что «Олег»? Машинкой подстричь, один сантиметр оставить — и прекрасная стрижка! Хоть на парня будет похож.
— Перестань, — Наташа улыбнулась. — Зачем ты равняешь его под себя? Он совершенно другой. Давай позволим ему просто быть собой.
— Ради тебя я готов даже на это.
Не успела Наташа ответить, как Олег ее обнял, нежно и страстно поцеловал. Примирение свершилось.
После вынужденного перерыва Федя вернулся в школу. Шрамы на лице, хоть и стали уже не такими красными и воспаленными, все равно были слишком заметны. Как Федя и предполагал, Бочков при первой же встрече обрадованно его оглядел:
— Что, Литвинов, опять за наркотики взялся? Я смотрю, папочка старинные воспитательные меры принимает? Подожди, дай догадаюсь. Розги? Плетка? Ах да! Как же я сразу не сообразил! Проверенное советское средство от плохого поведения: ремень!
Рядом с Бочковым стояла Рашевская… В висках застучало, в глазах помутнело от ярости… Удар был бы очень сильным, если б не одно обстоятельство: стоявшие сзади Поносов и Кравченко (еще один кадр из свиты Костика) крепко схватили Федю за руки. Литвинов дернулся изо всех сил и чуть не закричал от боли: шрамы на плечах еще не зажили до конца. Этот факт не ускользнул от внимательно-насмешливого взгляда Бочкова.
