* * *
Странно, я не помню других снов из детства, я не помню многих дней из своей тогдашней жизни, а этот запомнила, потому что помнила о нем каждый день, и во мне всегда звучала эта музыка небесных колокольчиков, и удивлял красивый волшебный цвет синего бархатного неба. Я помню даже тот голос, который говорил эти слова. Он уже не уйдет из моей памяти.
Маленькие дети забывают многое из своих первых лет жизни. Они даже могут забыть, как выглядела их мама, и звать мамой другую женщину. Тем более странно, что этот сон я запомнила на всю жизнь, не забыла, как другие сны, или как другие события, и радостные и горькие. Я помню все подробности. И скорость, с которой я ехала, и тот дом, и все краски, которые окружали меня в тот момент, и время суток и все, все. Хоть сон был короткий, но очень четкий. И мне почему-то кажется, что он имеет свой тайный смысл, и именно поэтому, моя память хранит его. Когда-нибудь это мне пригодится.
Ну откуда я могла представить всю эту картину в свои два года. Я не видела того места даже в течение своей последующей жизни, лишь только один раз, уже через пятьдесят лет, по телевизору увидев дом на Английской набережной в Санкт-Петербурге, я узнала его. Это дом Синода и Сената. А я в Санкт-Петербурге была только мельком и то уже лет в сорок пять.
И потом, когда я еще была ребенком, я рассказывала всем, какой чудесный сон про барашка мне снился, и как я, почти как на самом деле, ехала мимо желтого дома. Я все искала дом такого же желтого цвета. Я помню, как мы с детским садом в городе Балашове, где мой папа работал в театре, ходили на прогулку всегда в одно и то же место. В маленький скверик, не далеко от которого проходила железная дорога. И на другой стороне ее стоял желтый двухэтажный дом. Боже, как я обрадовалась, когда увидела его. Мне тогда было пять лет. Я возбужденно стала рассказывать воспитательнице, что я видела во сне дом такого же цвета, только он был другой! Большой! Но, конечно она восприняла это как болтовню ребенка, она не понимала, какое значение для меня имеет этот дом. И, когда мы, взявшись за руки, парами обходили клумбу, и уходили назад в детский сад, я любовно смотрела на стены этого дома, пока они не скрывались за ветками парка.
Лет через пятьдесят я была на выставке елочной игрушки в историческом музее. Я увидела эти старинные игрушки из картона, покрытого серебряной краской. В моей душе возникли сентиментальные нотки, вот только такого серебряного барашка, как на моей первой елке, я как не искала, там не нашла.
