Мама закрыла дверь, и взяла елку из рук отца. Потом елку поставили около моей кроватки и ее зеленые веточки, украшенные серебряными черепашками, верблюдами и стеклянными фонариками были совсем рядом со мной, когда я спала, или, просыпаясь, ждала, когда ко мне подойдет мама.
Шарики сверкали, корзиночка с мухоморами, так и просилась взять ее в руки и потрогать красные шляпки и зеленую травку. А дед Мороз был такой добрый, и нес загадочный мешок с подарками. Его костюм, сделанный из гофрированной, розовой бумаги, сверкал блестками, такими же, как снежинки на улице и ледяные узоры на окне.
И вот такой новогодней ночью мне приснился мой первый сон.
* * *
Я увидела синее бархатное небо, со звездочками, которые качались на небе и звенели нежно— нежно. И еще голос, мягкий, добрый мужской голос стал рассказывать мне стишок или кусочек той загадки про барашка.
— По горам, по долам….
В это время на небе появился сам, серебряный барашек, который плыл по нему как на лодочке. Ножки его стояли на месте, но барашек плавно проплывал мимо.
— Барашек! — я хотела встать в кроватке и потрогать его, но барашек исчез, а передо мной появилась светлая, солнечная улица, тоже зимняя, и я, взрослая, ехала по ней мимо стены желтого особняка, на котором разливался этот солнечный свет. Эти краски смешивались и рождали чувство радости. Фасад дома был полукруглый, и я объезжала дом, постоянно заворачивая влево. Я ощущала себя среди этой картины, до настроения и мельчайших деталей и оттенков. Я ощущала даже этот солнечный воздух, наверное, марта, когда еще нет листвы, но уже сверкает весна.
Я очаровалась этой картиной, потом стала вникать в детали, удивляться и очнулась от этой картинки! и поняла, что стою в кроватке, держась за спинку, и смотрю в окошко. На окне были ледяные узоры, стоял горшок с геранью, и сквозь ледяные узоры можно было увидеть кусочек зимы за окном, ветки куста сирени и воробьев на ней. Картина с особняком растаяла, и сквозь туман проявилась эта реальная. У меня еще сохранялось чувство движения по кругу, и, наверное, быстрого, потому что у меня осталось это легкое кружение в голове.
— Мама! — я хотела, чтобы мама тоже удивилась тому что я видела, и барашку с музыкой звезд и тому что я видела желтый дом! Но эта картина растаяла именно в этот момент, когда я позвала ее.
— Люсенька, что ты меня зовешь, — подошла ко мне мама, но мне было трудно рассказать все это непонятно откуда взявшееся и исчезнувшее, и я только сказала, — у меня кружится голова! Хотя голова очень быстро встала на свое место. И я решила, что напрасно позвала маму, потому что получается, я ее обманула.
