— Всем воздастся, — процедил Анхель. Вдруг спохватился. — Так говоришь, Сапега акции искал?
— А то. И я искать думал, пока инсульт не схлопотал.
Он с трудом пошевелил пальцами левой кисти, повисшими вялой виноградной гроздью.
— А как не искать такой клад, мил человек? Эти акции «Бритиша» в две тысяча втором, считай, «лимон» стоили. А теперь им цена пять тогдашних номиналов. Это ж — любые врачи к услугам. Любые операции. — Клад этот, между прочим, не ваш. Вдове Павла принадлежит, — холодно напомнил Анхель, поднимаясь. — Да и с кредитом… Ведь Ксению под этим предлогом бандиты начисто обобрали. Нищенствует! Ты не одного, двоих сразу предал.
— Твоя правда, Ксюха нынешней судьбы не заслужила. И за это мне тоже воздалось, — Мазин мучительно выдохнул. С беспокойством поглядел на заторопившегося гостя.
— Слышь, экстрасенс, погоди. Чего вдруг погнал? Может, поколдуешь, чтоб в башке у меня опять свет наладить? А то еще и руку с ногой. Чем черт не шутит!
— Черт и впрямь не шутит, — язвительно подтвердил гость. Возле двери на террасу приостановился. — А лекарство тебе одно — покайся! — На исповеди? — На допросе.
Анхель выскочил на улицу. Мысль о том, что тишайший кладоискатель Сапега собирался заехать к Ксюше, наполнила его беспокойством.
…В машине Сапегу дожидалась Оленька. Она была против того, чтоб извиняться за вчерашнее перед Ксюшей. Но любопытство пересилило, — уж очень хотелось узнать, надолго ли приехал в город странный визитер с паранормальным младенцем и что собирается предпринять.
Она уже начала переполняться раздражением, когда муж выскочил из дверей Торгового центра, таща на руках карапуза с плюшевой игрушкой в руках. В карапузе этом Оленька признала вчерашнего младенца-вещателя. В предчувствии недоброго её пробрала нервная дрожь.
Сапега распахнул заднюю дверь, почти кинул Рашью на сидение. Бесцеремонно тормоша малышку, пристегнул ее ремнем безопасности. Ребенок переносил неудобства стоически — без единого всхлипа. Когда Оленька обернулась, Рашья ответила ей улыбкой — как доброй знакомой.
— Что сие значит? — неприязненно обратилась Оленька к мужу.
— Подсунули в нагрузку, — пыхтя над замком, буркнул Сапега. — Едем на Одинцовскую дорогу, в деревню Завалиха.
Он втиснулся на заднее сидение, рядом с малышкой. — Может, соизволишь объясниться? — Оленька свела густые брови. Но вопреки обыкновению, угроза скандала на мужа не подействовала.
— Гони, не мешкая. Дело сверхсрочное. Всё расскажу по дороге. Сбивчивый, возбужденный рассказ его Оленька выслушала, не отвлекаясь от дороги и не перебивая. — Значит, ты полагаешь?… — протянула она.
