Звонок. Над дверью справа зажигается световой сигнал. Лестер и Имасима вскакивают. Хиггинс входит в эту дверь. Молчание.
Радиоголос. Жители Стального дворца! Жители Стального дворца! Сейчас ровно восемнадцать часов тридцать минут. Время идет - напоминаем вам!
Лестер (тихо Тушмаловой). По приказу босса радио каждые полчаса напоминает жителям дворца, что время идет, приближая их к смерти. Вы встретитесь еще со многими странностями босса, но не удивляйтесь - в его возрасте позволительно их иметь.
Хиггинс (появляется из двери). Мистер Дюфеллер!
Дверь открывается. Механическое кресло, в котором сидит Дюфеллер, мягко перевалив через обтекаемый порог, вкатывается в зал. За креслом идет пожилая женщина в черном платье. Увидев Дюфеллера, Тушмалова невольно делает шаг назад - так омерзительно фантастична его внешность: сухонькая черная фигурка, голый череп, маленькое сморщенное лицо, на глазах стекла очков - без оправы. Парализованные ноги закрыты белым пледом. В правой руке он держит миниатюрный микрофон, от которого тянутся резиновые трубки к ушам, левой рукой управляет механизмом кресла.
Дюфеллер (подкатывается в кресле ближе к Тушмаловой, пристально смотрит на нее). Эта молодая женщина - русский врач?
Лестер. Да, босс. Мисс Мариям Тушмалова.
Дюфеллер. Она не очень похожа на женщину европейской расы.
Лестер. Да, босс. Мисс Тушмалова принадлежит к небольшому народу казахов, обитающему в Средней Азии.
Тушмалова. Господин Лестер ошибается. Я - казашка, но принадлежу к советскому народу, который не обитает, а является полным хозяином, шестой части земной суши.
Дюфеллер (протянув микрофон, внимательно слушает ее). Вы коммунистка?
Тушмалова. Да.
Дюфеллер. А я капиталист. Но мы с вами оба имеем несчастье быть смертными людьми. Я - Джуниус Эдвин Дюфеллер-младший.
Тушмалова (озорная искринка мелькнула в ее глазах). А есть еще старший? Дюфеллер. Был. Мой отец. А я еще есть и буду. (Повернулся к Лестеру.) Приведите сюда профессора Эйвери. У нас должен быть общий разговор.
Лестер кланяется и дает знак Хиггинсу. Хиггинс уходит.
Как видите, я очень стар. (Указывая на пожилую женщину.) Моя старшая внучка Ирена Дюпон уже имеет своих внуков. Мне сказали, русские ученые считают, что человек должен жить до 150 лет. Это правда?
Тушмалова. Да. Мечников, Павлов и Богомолов, считали, что сто пятьдесят лет - это нормальный срок.
Дюфеллер. А я прожил немногим больше половины...
Тушмалова. Настоящая наука давно установила, что самым жестоким и безжалостным врагом человеческого долголетия является капитализм.
