Я спокойненько летел, а она, оказывается, там переживала…
— Вот по этому пеленгу, — попросил я, — высылаете вертолёт. Со строго вертикальной посадкой. Никакого планирования! Деревья высокие. Пеленгатор я оставлю посреди полянки. А второй пеленг дам из селения. По нему пусть вертолёт сбросит парашюты-палатки. Я лягу спать так, чтоб палатки могли приземлиться по обе стороны от меня. К утру всё спокойненько успеется.
— Когда следующая связь? — спросила Розита.
— Через сутки. Если всё будет нормально… Но если спутники засекут движение людей к «моему» селению, — сообщите сразу! Тут с севера движется цепочка. Как раз от нагорья к этой поляночке. Непонятно, откуда они взялись.
— Может, местные охотники возвращаются? — предположила Розита.
— Не похоже. Они в тёплых шкурах и налегке. Только с оружием. Никакой добычи!
— Но ведь на севере нет селений!
— А если нам только кажется, что их нет?
— Удивительная планета! — Розита вздохнула. И так отчётливо, будто рядом стояла. — Сплошные неожиданности!
— Чужая планета! Что поделаешь… Ну, пока, лапонька! Конец связи!
— Успеха тебе! — Розита щёлкнула выключателем, но тут же вдруг включилась снова. — Я сейчас сдаю дежурство, — предупредила она. — Отосплюсь. Если что — на узле Омар.
— Привет ему!
Я отключился. Дружеских отношений с Омаром у меня пока не возникло. Прилетел Омар Кемаль на «Рите-1», создавал здесь и радиоузел, и телецентр, и спутниковую связь, считался главным связистом планеты. А кроме того, вёл радио— и телепередачи на пару с Розитой. На экране я видел этого чернобрового красавца часто, а в жизни — редко. Трижды слушал его из клубного зала, вместе с Бирутой, — в концертах. Прекрасным баритоном он исполнял турецкие песни. И ни разу с ним не разговаривал.
Теперь придётся.
Я привёл себя в порядок, застегнул все пуговицы и «молнии», даже причесался по привычке. И взлетел над лесной полянкой.
Над селением сделал я три круга, постепенно снижаясь и выбирая подходящее место. Выбрать надо было сверху, чтобы не разгуливать в ЭМЗе между хижинами.
В ноздри ударил резкий запах палёных костей. На кострах жарили мясо. Охота, значит, сегодня у них была удачной, и это позволяло надеяться на благожелательный приём. Сытый человек редко бывает агрессивным. И даже сытый зверь…
Теперь, когда я снизился, десятки лиц поднялись к небу. Нечёткие в темноте, освещённые лишь пламенем костров, лица откровенно следили за моим полётом.
Однако действий никаких по-прежнему не было. Никто никуда не побежал, никто не кричал. Видимо, опасности сверху не ждали.
