Я вежливо отказался.
– Ну, как вам стихи? – спросил меня Сырокомский, когда я принёс ему гранки.
– По-моему, чудовищны.
– Да, это не Лермонтов, – подтвердил Сырокомский.
– Ко всему прочему они ещё и неграмотны. Вот, – показал я Сырокомскому своё исправление.
– А Софронов в курсе? – встревожился Сырокомский.
– Да, я ему звонил. Он согласился, хотя с такой правкой стихи окончательно выбиваются из ритма.
– В эти ваши литературоведческие штучки он вникать не будет, – усмехнулся Сырокомский. – А я – тем более. Не нравятся стихи Софронова – звоните хорошим поэтам, доставайте хорошие стихи. Ведь у Софронова стихи не вы брали? Идите и работайте.
Через день я был вызван к Евгению Алексеевичу Кривицкому, заместителю главного редактора, курировавшему так называемую «первую тетрадку», – литературу, искусство и всё что там печаталось.
– Я вас не знаю, – с обидой проговорил Кривицкий, – откуда вы взялись?
– А я вас знаю, – сказал я. – Вы смотрели фильмы в Комитете по кинематографии вместе с Норой, которая нас познакомила.
Нора была женой Кривицкого и работала в Комитете по кинематографии в документальном главке. Всякий раз, когда показывали хорошие фильмы, появлялся её светловолосый, красивый муж, похожий на американского актёра Генри Фонду. Муж Норы работал в ЦК партии, где курировал «Литературную» и «Учительскую» газеты.
Оказывается, что из ЦК он перешёл в «Литературку».
– Я вас помню, – говорю ему.
– Так вы работали в Комитете по кино, – смягчился он. – Это хорошо. Будем теперь работать вместе. Но только странно, что меня с вами предварительно не познакомили. Даже не предупредили, что в моём кусте появится новый сотрудник.
Потом я узнал, что Железников, очевидно, чтобы действовать наверняка, нарушил едва ли не обязательное ритуальное действо. Обычно человек, поступающий на работу в «Литгазету», должен был пройти собеседование чуть ли не со всеми членами редколлегии, непременно – с парторгом, даже если он был беспартийным, как я, и с тем заместителем главного, который курировал тот отдел, куда он поступал.
В принципе это было пустой формальностью, потому что после этого соискатель должности отправлялся к Сырокомскому, который всё и решал.
Кстати, так же взял к себе Железников заместителем и Юру Буртина, о чём он мне позже рассказал. Причём уже после того, как приказ о его назначении был подписан, открылось (Железников божился, что он об этом не знал), что Юра был автором разгромной и едкой рецензии в «Новом мире» на какой-то роман Александра Борисовича Маковского.
