Но вдруг произошли одно за другим убийства всесильного министра внутренних дел Плеве и генерал-губернатора Москвы вел. кн. Сергея Александровича, увольнение директора Департамента полиции Лопухина и последовавшее за ним назначение Рачковского чиновником особых поручений Министерства внутренних дел, а затем вице-директором Департамента полиции по политической части. Все преобразования Ратаева, по мнению Рачковского, сразу оказались вредными и ошибочными, подлежавшими немедленной отмене. Его пребывание на посту руководителя Заграничной агентуры закончилось 1 августа 1905 года увольнением в отставку без объявления причин.
Место Ратаева занял А. М. Гартинг, бывший провокатор, трудившийся с Рачковским еще над созданием Заграничной агентуры, его правая рука и личный друг. Он оказал неоценимую услугу начинающему Рачков-скому постановкой внутреннего наблюдения в Париже и серией наглых провокаций во Франции и Швейцарии. Человек недалекий, уступавший умом и знаниями своим предшественникам, действительный статский советник, кавалер многих российских орденов, кавалер ордена Почетного легиона, Гартинг, наверное, долго бесчинствовал бы в Европе. Но в начале 1909 года В Л. Бурцев, ознакомившись с документами, предоставленными ему бывшим сотрудником Особого отдела Департамента полиции Л. П. Меньшиковым, напечатал во французских газетах статьи с неопровержимыми доказательствами провокаторского прошлого главы российского политического сыска в Европе. Бурцев легко убедил читателей, что эмигрант Гекельман-Ландзен, разоблаченный провокатор, приговоренный в 1890 году французским судом к пяти годам тюремного заключения за подстрекательство, и Гартинг одно лицо.
Социалист Ж. Жорес сделал запрос правительству о существовании русской политической полиции во Франции. Премьер-министру Ж. Клемансо пришлось ответить, что деятельность любой иностранной полиции во Франции будет запрещена немедленно. Заграничной охранке пришлось перейти на нелегальное положение, не могла же она прекратить свое существование, да и правительство Клемансо не желало этого. Ей просто пришлось осторожнее действовать.
После разоблачения Гартинга в Париж поздней осенью 1909 года прибыл статский советник А. А. Красильников. Его приезд Департамент полиции завуалировал официальным поручением Министерства иностранных дел осуществлять связь с местными властями и консульскими чиновниками. Формально Красильников Заграничной агентурой не руководил и сумел вести дело так, чтобы деяния политической полиции не всплыли наружу. Улеглись страсти, о Гартинге и обещании Клемансо перестали вспоминать, но руководителю заграничной охранки приходилось туго — его шантажировали сами агенты. Под угрозой разоблачительного скандала они требовали денежных прибавок. Для их усмирения приходилось прибегать к помощи префекта парижской полиции.
