Длинный Меч потянулся за вином. Близко общаться с Иоанном, сидеть в личных покоях короля в Йоркском замке, пить рубиновое гасконское вино и терять серебро в азартных играх было его привилегией. Если бы не пятно незаконнорожденности, он и сам был бы принцем. Его матери едва исполнилось пятнадцать, когда отец Иоанна, король Генрих, взял ее в любовницы и обрюхатил. Потом она вышла замуж за Роджера Биго, графа Норфолка, и Уильям Длинный Меч, тогда еще ребенок, вырос при королевском дворе. После мать рассказывала ему, как горевала из-за необходимости расстаться с ним, и уверяла, что его отец-король не оставил ей выбора. Она родила своему мужу целый выводок законных, но отнюдь не таких благородных детей и воспитала их вдали от королевских кругов, в Йоркшире и Восточной Англии. Длинный Меч презирал своих единоутробных братьев и сестер, но в то же время завидовал тому, чего был лишен. Иногда он заезжал в их крепость во Фрамлингеме. Эти визиты приносили ему радость и боль одновременно, уезжал он всегда с облегчением… и неохотой.
– Итак… – Иоанн аккуратно закрыл и застегнул книгу – к литературе и письменному слову он питал больше почтения, чем к людям. – Что вы думаете об этом брачном договоре между старшей дочерью Маршала и вашим единоутробным братом?
– Разумный выбор, на мой взгляд, – осторожно ответил Длинный Меч.
Иоанн провел языком по внутренней стороне щеки. Его голос стал чуть насмешливым.
– Биго никогда не упустит своей выгоды, в рамках закона, разумеется. – Король с любопытством покосился на Уильяма. – Кажется, вашей Эле было девять лет, когда вы поженились?
– Около того, – кивнул Уильям.
– Теперь ей чудные шестнадцать. Как долго вы ждали?
– Достаточно долго. – Лицо Длинного Меча потемнело.
– Но живота она пока не отрастила, – оскалил зубы в волчьей усмешке Иоанн. – При этом жена отнимает у вас немало времени. Вам будет что посоветовать брату, когда придет его черед.
Длинный Меч промолчал с застывшим выражением лица. Он терпеть не мог, когда Иоанн говорил о его личной жизни в подобном тоне. В том-то все и дело: король не считал такие разговоры чем-то предосудительным, в отличие от Длинного Меча. Уильям обожал Элу и стремился ее защитить. Памятуя о хищных наклонностях Иоанна, он редко привозил ее ко двору. Уильям также старался не упоминать лишний раз о жене, поскольку неоднократно замечал, как Иоанн ревнует ко всему, что становится между ним и тем, что он полагает своей территорией.
