— Все в порядке, это группа спасения.
— Я думал, тебя уже съели, парень. Больше не молчи так долго.
— Что? Что он сказал? — переспросила Мередит.
Людвиг, быстро повернувшись, благоговейно воззрился на ее вопросительное лицо.
— Он говорит, что прибыла группа спасения.
Миллионерша промолчала, и лишь гримаса неудержимой радости поведала Людвигу об ее оправданных надеждах на скорое высвобождение из запертого пространства.
Холлистайн тоже услышал слова Людвига и поспешил сообщить приятную новость остальным постояльцам. Перво-наперво он уведомил о скором спасении молодую женщину. Затем, постучав в две двери, ближайшие к лифтам, стал дожидаться, когда паренек и ворчливый мужчина отворят ему.
Вскоре они появились. Судя по выражению их лиц, они ничуть не были обеспокоены сложившейся ситуацией. Вроде бы они только что спали, так как, например, молодой человек вышел в коридор, душевно потягиваясь, а ворчливый мужчина, широко раскрывая свой с подгнившими зубами рот, смачно позевывал.
— Ну, и что у вас тут?.. Что случилось? Почему спать нормальным людям не даете?
Холлистайн презрительно посмотрел на ворчливого мужчину в белой майке, почесывающего свое пивное брюхо.
— Это я постучал в двери, — четко произнес он.
— Ну, и?.. — заканчивая потягиваться, поинтересовался паренек.
— К нам идут спасатели, — равнодушно ответил старик, словно заранее осознав, что тех, кому он отвечал, не особо интересует подобная информация. Старик отвернулся и направился к скучающей Мередит. — Возможно, сейчас будем эвакуироваться, — отдаляясь, бросил он через плечо двум недальновидным персонам.
— Как только — так сразу, — пробормотал грубиян. — И нечего в колокола преждевременно бить!
Холлистайну показались обидными подобные слова. Он как мог резко повернулся к оппоненту и, угрожающе махая своей тростью, направился к грубияну со словами:
— Я сейчас по твоему колоколу бить буду, этакий ты безумец!
Людвиг с Мередит ловко подскочили к разбушевавшемуся старику и, успокаивая его, повели в свой тихий уголок — возле двери лестничной площадки. Вскоре к ним присоединилась и молодая женщина, прежде предпочитавшая темную часть коридора.
Прежде чем вновь удалиться в свои апартаменты, грубый мужчина позволил себе сделать внеочередное колкое замечание:
— Еще вдобавок и застудили весь этаж.
Холлистайн хотел было взорваться чередой бранных слов, но неприятный мужчина, вовремя захлопнув дверь, заперся в своей комнате.
Четверо, у двери лестничной площадки, разом воззрились на оставшегося в сумраке паренька.
