– Михримах, но все это время ни ты, ни братья не должны бросать занятия. Пожалуйста, не забудь об уроках с Марией, чтобы не оказалось, что братья были заняты с Бирги Атауллой Эфенди делом, а ты просто болтала с наложницами.
– Конечно, нет!
Вот теперь можно не сомневаться, что и Мария будет занята по горло.
– Мама, а можно мне учиться играть на скрипке, как тетя Хатидже?
Едва ли Роксолане могло понравиться такое стремление, поскольку скрипка у нее неразделима с образом Ибрагима-паши, но мать решила разрешить:
– Если Хатидже-султан согласится учить тебя.
– Но разве играть умеет только тетя Хатидже?
– А кто еще?
– У кальфы Мириам есть рабыня-белошвейка, она умеет.
– Только под присмотром Марии!
Сулейман смеялся:
– Детей пристроили к делу, можно и на Карла отправляться.
Карлом он звал императора только за закрытыми дверьми, прилюдно старался не упоминать никак, а его брата Фердинанда демонстративно звал королем Австрии.
– Не сомневаюсь, что вы разобьете его, как венгров под Мохачем. И мы возьмем Вену.
Сулейман чуть приподнял бровь:
– Уж не надеешься ли ты следовать со мной до Вены? Нет, Хуррем, только до Эдирне, не дальше.
Противиться бесполезно, Роксолана прикусила язычок.
И вот они уже ехали на север.
Дорога до Эдирне наезжена и укатана хорошо, это имперский путь, здесь султаны ездили довольно часто. Но в дорожной повозке, да еще с больным ребенком, все равно тяжело. Как ни старались не трясти, без этого не обходилось, и несчастному малышу становилось все хуже. Роксолана нашла способ борьбы с дорожной тряской – давала Джихангиру грудь и держала все время на весу. Мальчик успокаивался, зато руки у матери к вечеру просто отваливались от напряжения.
Роксолана понимала, насколько прав Сулейман: ехать с Джихангиром дальше означало погубить малыша.
В Эдирне остановились на неделю. Закончилось лето, все цвело и благоухало, природа не признавала никаких походов, ей все равно, каждый лист, каждый цветок тянулся к свету, старался успеть прожить свою такую короткую жизнь, пчелы спешили собрать дань с ярких цветов, птицы и звери – вывести потомство. Только люди, вооруженные до зубов и злые, отправились далеко от своих домов и полей, чтобы не давать новую жизнь, а убивать.
Роксолана плакала, она никогда раньше не сопровождала Сулеймана, не слышала бряцанья такого количества оружия, ржания стольких лошадей, грубого смеха воинственно настроенных людей. Женщина вдруг осознала, что вовсе не развлекаться отправлялся в походы ее любимый человек. Даже если он лично не бросится наперерез врагу с саблей в руках, то среди такого количества вооруженных людей конь может понести, вздыбиться, чего-то испугавшись… А это всегда беда…
