Вот только с этим у орков и случилась проблема, на полторы сотни женщин и две с лишним сотни детей насчитывалось едва ли больше сорока воинов, способных сражаться, а ведь они точно такие же беглецы, как и мы, давно приговоренные и стоящие вне законов степи. Любой достаточно большой род сочтет за благословение предков использовать всех этих женщин по назначению, убив воинов и отправив на мясо всех остальных. Таковы порядки дикарей, если ты слаб, то не достоин уважения предков и обязан умереть, а если слабо племя то его женщины поднимут статус более сильного и удачливого вождя, а те кто может возжелать отомстить не нужны никому и должны умереть.
Не знаю, может это и было вселенской глупостью, но все же я предложил Грыму помощь и место на землях баронства в обмен на силу и удачу его воинов. Мне показалось очень символичным, если эти орки будут продолжать резать глотки другим, в то время, как мои люди будут стоять в стороне. Такое положение дел создаст естественный отбор, где мой клан получит дополнительный шанс еще больше укрепиться на вершине цепи и будет продолжать спокойно наращивать мощь. Это более чем щедрое предложение: еда, сочная трава на пастбищах для скота, права и привилегии, что есть у жителей баронства, безопасность женщин и детей, которые вскоре предоставят мне еще больше воинов, и все это всего лишь в обмен на верную службу. Очень и очень щедрое и одновременно дурно пахнущее предложение, как если посыпать салфетку перцем и предложить вытереть ею зад: вроде бы и хочется комфорта, но страшно за будущее. Да вот только у Грыма не было иного выбора, как вновь окунуться в междоусобную войну, собственно, он «сам» ее начал, когда начал убивать точно таких же орков как он во время побега, все, что изменили мои слова — это безопасность детей и гарантировано сытое брюхо у воинов.
Благодаря боевому азарту, невероятной для человека силе и толстой шкуре орки могут на равных поспорить с гораздо более опытным противником. Там, где люди марают штаны, сдаются и отступают, орки без доспехов и с дерьмовым оружием прут вперед, чтобы слабостью и трусостью не опозорить своих славных и храбрых предков. С этого дня они будут служить мне, осталось только найти слова и убедить в этом остальных… Пока люди и орки не поубивали нахрен друг друга от вековой взаимной любви. Но черт меня побери, это того стоит!
Осталось самую малость — добраться до места, но если учесть, что я, не раз должен был сдохнуть посреди этой проклятой степи, то я просто полон решимости, сил и энергии сделать это в кратчайшие сроки. Только заложу маленький крюк через земли соседних баронств… А все потому, что люди идущие со мной представляют предельно жалкое и отвратительное зрелище: грязные, дурно пахнущие, оборванные, в синяках и ссадинах они принесли бы отличную прибыль гильдии нищих и воров. Самое поганое, что и сам я выглядел не многим лучше. Как-то не так я себе представлял гордого властного дворянина и первородного со свитой, возвращающегося с победоносной войны, к чьему мнению прислушиваешься и которому так и хочется подчиниться. Боюсь, если кто-то увидит меня в подобном виде, его придется навечно заткнуть, если, конечно, я не собираюсь прослыть посмешищем и дать повод для сплетен.
