К ее великой досаде, кошелек остался в кухне, на стойке бара. И Виоле ничего не оставалось делать, как попытаться незамеченной проскользнуть туда. Иначе ей не добраться до своего дома.
Но как только Виола толкнула дверь, ведущую на кухню, в ноздри ей ударил аромат жарящегося мяса. Она поняла, что допустила тактическую ошибку.
Грей стоял посредине кухни, облаченный в один из ее фартуков. Рукава рубашки закатаны до локтей, в руках лопаточка. Черные волосы растрепаны, на щеке — след от соуса.
— Виола, я…
— Не говори ничего. И даже не смотри на меня. Просто дай мне забрать кошелек и уйти. Мне не нужны твои объяснения. Мой адвокат свяжется с тобой завтра утром.
Она подошла к стойке бара, на которой лежал ее кошелек. И вдруг удивленно остановилась, увидев через распахнутую дверь, что обеденный стол накрыт. Полированную столешницу покрывала льняная скатерть. Лучший хрусталь и фарфор Грея красовался на ней. Из динамиков лились мягкие звуки одной из песен Фрэнка Синатры. Да и сама столовая разительно переменилась. Множество алых роз в вазах, кувшинах и чашах заполнили все ее пространство, усыпая пол ковром алых бархатных лепестков.
— Что все это значит… — Лицо Виолы выражало глубочайшее недоумение. В столовой роз было, по меньшей мере, на тысячу долларов.
Грей вынырнул откуда-то сзади нее и поставил на стол блюдо с ростбифом, окруженным гарниром из молодого картофеля и маленьких морковок.
— Я знаю, что ты хочешь уехать, но, может быть, ты все-таки согласишься сначала поужинать со мной?
— И ты все это сделал сам? — удивленно спросила Виола.
— Нравится?
— Тебе не нужен никакой «Домашний рай»! — выпалила Виола. — И никогда не был нужен, если ты смог все это сделать! — Она посмотрела на него, и в глазах ее застыло осуждение. — Эта была всего лишь еще одна ложь!
— Я не говорил, что не могу сам позаботиться о себе, Виола. Я сказал, что слишком загружен, чтобы заниматься этим.
— Я никогда не была нужна тебе.
— Ты всегда была нужна мне. Только я не понимал этого, дорогая, не понимал до сегодняшнего дня, когда осознал, что могу потерять тебя.
Виола, не двигаясь, стояла в центре кухни и смотрела на него.
— Если хочешь удержать меня, скажи правду.
— Но я это и делаю!
— Я не знала, что ты женился на мне, чтобы обеспечить себе место в совете директоров «Перспектив технолоджис».
— Ничего подобного!
— Тогда почему…
— Я женился на тебе потому, что хотел этого. Я женился на тебе потому, что люблю тебя. Я женился на тебе потому, что надеялся, что когда-нибудь со временем ты сможешь тоже полюбить меня. Место в совете директоров «Перспектив технолоджис» было всего лишь дополнительной наградой, а не побуждающим фактором.
