— Э, чепуха! — резко, чуть не огрызаясь, воинственно вытаращив глаза, пошёл в наступление Алик. — Зачем нам встречаться в одной компании? Что нам, делать нечего больше? Нам просто будет некогда — дел у всех по горло…
— А у тебя какое дело?
— Я буду заниматься космогеологией.
Удивительна простота, с какой Алик перешёл с ней на «ты». Он видел в ней равную себе, и, кто знает, может, это было действительно так, ибо разве душа, испытывая тяготение к другой душе, обязательно должна справляться о возрасте её владельца?
Фантазии Алика испарялись так же быстро, как и возникали. Не то чтобы Александра Ивановна поспевала за ним — это было невозможно, но душа её была открыта для него, как сухая почва для дождя, и неравенство их поэтому не имело значения. Она без усилий входила в его мир, не очень-то ориентируясь в нём, но принимала его в целом, — и этого было достаточно. Больше того, она позволяла себе критиковать, отпускать иронические реплики, сомневаться, но сомневалась в частностях, не подвергая сомнению его мир как целое, и потому реплики её, порой ядовитые, не только не сбивали, наоборот, они подстёгивали фантазию Алика. Споры только сильнее привязывали их друг к другу, и это было, наверно, как в любви, где всё кажется понятным и в то же время всё необъяснимо.
Через несколько дней, несмотря на протесты Александры Ивановны, он увязался за ней на базу книготорга. Постепенно Алик стал неизменным её спутником и взял на себя некоторые важные обязанности — первым, например, входить в квартиры.
Выглядело это примерно так. Александра Ивановна где-то ещё внизу, Алик же, вскинув рюкзак на плечи, изучает фамилии на табличке.
— Петровы, Шнейдеры, Манукянцы. Баба Шура, — кричит он, — мы сюда не входили?
Он держит палец на кнопке звонка до тех пор, пока не послышатся шаги. В дверях показывается полная женщина в домашнем халате.
— Здравствуйте.
— Тебе, мальчик, кого?
— Вас, — отвечает он, заглядывая в коридор.
— За макулатурой, что ли?
— Совсем наоборот. Мы хотели предложить вам книги. У нас есть очень дефицитные, нигде не достанешь: «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле, «Божественная комедия» Данте…
— Спасибо, я божественное не читаю.
Женщина собирается захлопнуть двери, но Алик вставляет ногу в проход и применяет испытанную уловку:
— А у вас дети есть?
— Взрослые дети, у них уже свои.
— Значит, внуки есть? Тогда посмотрите — тут у нас книжка «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше», один экземпляр, учтите. Ни за какие деньги не достанете.
