Прошуршит бурьяном немой пустырь.
В сумраке осеннем едва видны
Вековая дурь, вековая ширь,
Нищее наследие большой страны.
Жалобы скрипучих дверей в избе,
Прялка хромоногая, пыль веков…
Прошлое прокатится по тебе
Конницей растрёпанных облаков.
Давнего пожара кровавый взмах:
Многих расстреляли да выселили,
Вдоль степи качаются на столбах
Красные и белые висельники.
К тёмным хуторам через волчий лес
С продразвёрсткой едут, но хлеб зарыт.
Ты цигарку сплюнь, подними обрез,
А другие бросятся в топоры.
В мутные снега уходил обоз,
Земляки глядели из-под руки.
Там овсянки конский клюют навоз,
Где вчера проехали «кулаки».
Всем отгоревавшим теперь как пух
Что подзол, что вечная мерзлота…
Над бурьяном пасмурный вечер глух,
И не видно в сумерках ни черта.
Нужно здесь судьбу и беду встречать
Тем, что на руинах страны росли.
Если есть у вечности тихий час —
Попрошу его для моей земли.
