Тексты Борисова ни разу не «мазали» мимо: психиатрами дословный пересказ его песен воспринимался только как бред. Мы с Саней дважды участвовали в подобных «тренингах» и оба раза выли от смеха, обливаясь истерическими слезами на плечах друг друга.
– Главное, – еще говорил Иван, – сосредоточиться на теме смысла жизни. Современная психология говорит: смыслом жизни интересуются до шестнадцати лет, дальше об этом думают только дипломированные философы и дипломированные сумасшедшие.
В середине лекции явилась всклокоченная бабушка Ивана. В руках у нее была зажата тетрадка с графиками, по которым, скрещиваясь, ползли зеленые и красные волнообразные кривые.
– Ребята, хочу поговорить с вами. Кто может дать мне денег? Мне срочно нужны деньги! Давайте собирать. Необходимо немедленно ехать на Курилы и работать там. Вот мои предварительные вычисления. В районе Курильских островов выходит из земли луч продольных волн – это волны продукции человеческого мозга. Значит, на островах есть вход в подземную цивилизацию!..
– Ба, пошли, – говорил Иван и уводил бабушку.
– …Министерство сельского хозяйства СССР знает об этом. И работа ведется на определенных уровнях! Но недостаточная! – кричала бабушка из коридора. – Я специалист, я могу помочь!
Эта самая бабушка ничуть не смущала нас. Наоборот, вызывала уважение: Иван знает, о чем говорит.
Возле нас с Саней сидела та самая некрасивая девица с волосами во все стороны, которая в первый наш приход на тусовку приняла так близко к сердцу рассказ о далеком XXI веке, когда все станут хиппи, а хиппи превратятся в мажоров.
И в этот раз бедняга восприняла все серьезней остальных. Трудно себе представить такую степень чувствительности: даже на фоне крайней хрупкости хипповской психики ее случай был экстраординарным.
Побывав на лекции Уля, а также послушав хипповские телеги на тему «без дурдома ты не встретишься со своей сущностью», девица и в самом деле попала в больницу. Стремясь попасть туда, она пилила себя. Нашими наставниками попилы трактовались как инициация, без которой нам не выдержать перехода в жестокий мир взрослых.
Наставления Кататоника она усвоила хорошо – да так, что в больнице сочли ее действительно больной и лечили. Мы с Саней даже навещали ее позже у нее дома, с трудом сломав сопротивление ее родителей, справедливо видевших в ее приятелях врагов.
Она сидела у окна с отрешенным видом, не реагировала на слова и подарки, которые мы ей принесли. Пластинку Моцарта, купленную в «Мелодии» на Арбате, иностранную заколку для волос…
