Мы с Саней пообещали проводить дома такие занятия.
В другой раз мы с ней попали в Бирюлево к тому самому парнишке с внешностью кандидата технических наук, который двумя неделями раньше изображал на Чистиках сумасшедшего.
– А вы чего пришли? – спросил Иван Кататоник, встречая нас на пороге. – Ко мне ребята ходят. Я их учу, как от армии закосить.
– Мы… мы так… для общего развития, – бормотали мы с Саней.
На четырехметровой кухне собралось десять человек. Вспоминая это время, никак не могу понять: как это было возможно – помещаться вдесятером на четырех с половиной метрах. Выходит, и это возможно в юности. Теперь-то что? Теперь я взрослая, в будущем году девятнадцать стукнет!..
– Учил вас Уль ходить голым? Ну вот, – начал Иван. – Притворяться сумасшедшим – другой способ сказать миру «Я – не ваш». Сегодня выходной, а завтра проведем выездное занятие в одном из ближайших дурдомов. В очереди будете наблюдать, как двигаются больные. Все эти механические, как бы с трудом выполняемые движения будете повторять.
– Для чего? В театр пантомимы готовимся? – спросил один тощий длинный парень, без проблем сидящий на коленях у толстой девицы.
Его острые коленки почти касались его подбородка.
– Ну, ты и так закосишь, – сказал Иван. – А вам для того, чтоб вас врач заметил. Районный психиатр принимает за день по сорок человек. Уже через час приема он не реагирует на слова. Он реагирует на движения. И на одежду. Одеться надо нарочито аккуратно, то и дело снимая воображаемые пылинки, или наоборот – кое-как, чтоб шнурки висели, чтоб к свитеру были прилеплены жвачки. Как только врач видит что-то из мира психиатрии, он мгновенно, ничуть не прислушиваясь, ставит диагноз. Но главная трудность в том, чтобы согласиться стать больным. Без этого никакая пантомима не сработает. Конечно, умение уболтать тоже важно…
Выделив себе пятнадцать сантиметров места на столе, Иван взял с подоконника телефон и поставил его перед собой. Набрал номер. Протянул трубку какому-то человеку с впалой грудью и падающими на нее длинными волосами:
– Это телефон доверия. Ты должен удерживать внимание врача пятнадцать минут. Говори что хочешь, но удиви его.
Парень нес что-то из Борисова, и мы, сидящие рядом, икали от смеха: хохотать вслух было нельзя. Мы участвовали в эксперименте.
«Мен» буквально воспроизвел песню «Аксиомотизация» – только прозой. Врачиха попалась крепко за пятьдесят и знать текста не могла.
– Страдаю полной аксиомотизацией элементарной геометрии. Часто я стою на этой стене и повторяю бессмысленные слова…
