Подошли к лавам. Ох уж этот сельсовет! Скоро три столба, пять досок свалятся в реку, – и мы будем переплывать на тот берег, чтобы попасть на автобус. Блеклые, несмело еще горящие звезды, стрекот кузнечиков. В кустах что-то шевелится. Крёстная сопит, молчит и вдруг как по команде, как всегда нежданно-негаданно, начинает читать стихи:
– Узнающий в завистливых толщах приметы подземелий, где Бог утаил самоцветы, Сатана, помоги мне в безмерной беде!
Я таращу глаза в сумерки, спотыкаюсь о корягу и падаю – от изумления. Только что Крёстная читала Бодлера, которого мы недавно проходили в гимназии!
Сумерки, неверные очертания деревьев, Крёстная восклицает грозным басом – нам стало не по себе. Но вот вскрикивает высоко и весело:
– Пятый польский корпус Понятовского! Ур-р-ра!
– Я вот хоть и при женщине, и даже при двух, – Степка показывал на Крёстную, – но все равно привык сам о себе заботиться. Представь, Серый: золото даст нам все. Несколько монет можно богатым кремлевским нумизматам продать. Председателю Верховного суда какую-нибудь подвеску с бриллиантами подарим. Заодно и милицию подкупим.
Закричала какая-то ночная птица, крик ее был похож на женский вопль, на нас набежала волна ночного холода. К тому же постоянно слышался шорох в кустах, растущих вдоль дороги. Крёстная развлекала нас по дороге:
– Др-рыгуны с конскими хвостами! Пятый польский корпус Пилсудского! Багратион, генерал от инфантерии! Первая Западная армия под командованием Барклая де Толли – сто двадцать семь тыщ человек, пятьсот пятьдесят орудий! Вторая Западная армия генерала Багратиона – сорок восемь тыщ человек…
Крёстная больше не обвиняла Степку с Серым, и настроение у нее было бодрое и воинственное. Заметив это, Степка перестал обращать на нее внимание и говорил свое.
Вот и насыпь через Екатерининский канал. Подошли к изгибу леса, к нему вплотную примыкала пашня. Видно, до того с землей припекло, что и последние метры полоски вдоль леса вспахали. Где-то между тропою и опушкой леса и должен был тот холм, могила генерала. Как увидела Крёстная распаханную опушку леса и зеленый цвет над пахотой, так и закричала:
– Где ж теперь генералишко, и карта на груди его, где и серебряное паникадило весом в четыреста килограмм?
– А как будто ты не знала раньше, что здесь распахано, а?! – накинулись на нее Серый и Степка. – Где тут в твоей проклятой книге какой-нибудь рецепт, как превратить тебя в крота?
И Степка яростно вырвал у меня из рук книгу.
