Мы с отцом шли в хвосте невеликой толпы и были позваны в кабину. Шествие вроде как направлялось по лесной дороге на солнечногорское кладбище.
Как вдруг жердяйские сгрудились, подхватились и пустились по дороге. Мы в кабине понедоумевали, и машина пошла вслед толпе.
Провожавшие Серого в последний путь подобрали первую из полусотен, потерянных моим отцом, такое вот оказалось!
Гроб несли полным шагом. Мы ехали следом. За фермой подобрали вторую полусотенную, на подъеме дороги третью. Отец помалкивал, с него доставало «Большого дурака».
Четвертую деньгу нашли на подходе к лесу, и тут впереди объявился бредущий человек. Серый!.. Он, паразит!..
– Ты чего вылез!.. – Степка, человек изношенный, бывал в себе не волен и прежде немало бил Серого.
Сейчас Серый не слышал опасного в ярости дружка, он будто не понимал, где он и перед кем.
Тут на дороге, с гробом в ногах, Серый заплакал и рассказал, как спьяну надумал проведать тетку и как угодил вместо этого на похороны сына. Оказывается, парня месяц как выпустили из колонии, тот связался со старыми дружками, угнал машину, чтобы разобрать на запчасти и загнать их, – и расшибся насмерть.
Простили Серому траты, тем более что водку предстояло выпить сообща, простили его выдумку с пуговицей.
* * *
Тем же летом сделана запись о поездке с Капой и Юрием Дмитриевичем в Калинин на моление. Молитвенный дом баптистской общины был куплен у полковника, стоял в заросшем переулке, метрах в трехстах от Волги. Проповедник говорил с трибуны. За столом, застеленным красным сукном, будто президиум, сидели четверо стариков. Время от времени проповедник Василий Николаевич просил раскрыть книжечки на нужной странице, и мы пели гимны. Или объявлял:
– А сейчас хор исполнит…
К пианино выходили девушки в нарядных платьях и пели.
Перед отъездом мы пили чай с бутербродами.
Капины подружки водили меня в сад, угощали малиной. Капа получила от них обличение: «Опять торопишься уехать… едва отмолились, ты на улет, ты на улет… Вся в суете. В вере слабеешь. Не всегда идешь с нами за Господом. Тебе бы остаться с нами после моления».
Капа отговорилась:
– Лето ведь, огород, вот козу завела.
Дальше в моей дерматиновой тетради стоит: «В ноябре приезжал Доцент. Смешил рассказом о своем отпуске». Он с товарищами ездил в Челябинскую область за золотым кладом.
Место было верное, указано бабкой одного из кладоискателей. Девочкой она подслушала исповедь умирающего старика, беглого разбойника. Кладоискатели рыли три недели, в дождях, вернулись простуженные, с чирьями величиной с луковицу, а вырыли только медную солдатскую пуговицу времен императора Николая I.
