– Сидит целыми днями на диване и слушает этого урода! – вопила мать.
– Где ты теперь, поручик Кабанов? Ты на балкон выходишь без штанов! – пропел пятилетний брат.
– Слушает-слушает, а потом ночью по темному коридору до туалета пройти боится! – добивала бабушка, бывший прокурор. – Вчера сказала, что юриспруденция – это операция на мозгах и припарка для отупления и что все мы давно умерли, а она одна жива!..
– Один день вообще голая по квартире таскалась! – прокричала Санина мать. – Говорит, я так ощущаю себя человеком! А одетой она кем себя ощущает? Тьфу! В ее комнате убиралась. Пустую бутылку хотела выбросить – она как крикнет: выбросишь – убью!
Один Санин маленький брат молчал, ковырял в носу и вытирал пальчик о Санину куртку.
– Если хочешь убедиться сама – езжай завтра на концерт, – очень грустно сказала наконец Саня. Она даже не слышала того, что говорили о ней ее родственники. – Борисов ездит по волжским городам, поет. Завтра он будет в Калинине.
Она повернулась и зашагала домой вместе с семейством, бросив по дороге остатки нашей реликвии в мусорку, – а я вдруг крикнула:
– Подождите! Дайте мне денег! Сколько есть? Ищите по карманам!
Мне было выдано рублей сто пятьдесят с полнейшим недоумением: «А вот эта еще хуже. Совсем конченая».
Домой возвращаться нельзя, – не пустят в Калинин. А мне надо узнать правду!
Ночь. Я в Калинине. Вокзал новый отстроили. Белеет в темноте.
Пошла в зал ожидания – куда мне еще? Забилась в угол и проспала в пластмассовом кресле часов до девяти. Разбудил шум.
Пошла искать улицу Октябрьскую, там, кажется, этот ДК.
Калинин – наполовину город, наполовину деревня. Деревянные дома, между ними – «коровьи тропы», как писал маркиз де Кюстин о русских дорогах. Неприветливые лица редких прохожих. Видно, что всем фигово жить и дома есть нечего, а они хотят ходить исключительно в белых носках, как Князь, наш питерский приятель-панк.
ДК. С колоннами. Черно-белые афиши. Рыжая борода – знаю – держит голову на локте, смотрит на пустые граненые стаканы.
«Нет, ты мне все же объяснишь, зачем это все, и Лева…»
Вот длинноволосый. Спрошу.
– Слуш, ты не знаешь, сегодня будет Бо?
– Завтра. В семь вечера. Гостиница «Волга», номер 27, люкс.
«Ага, получила в два раза больше информации, чем просила. Это знак, как сказала бы Валентина! Что надо идти к нему».
Гостиница. Красная с зеленым дорожка, протертая до дыр.
Вахтерше:
– Вы не знаете, Борисов уже приехал?
– Что я, все фамилии, что ли, запоминаю?
