Почему вы сразу не доложили командиру о том, что в парке нет одной грузовой автомашины?
Почему, почему! Сплошные вопросы, на которые я не могу дать вразумительного ответа. И протокол я подписал, практически не читая. Может я себе приговор уже подписал.
Возле винного магазина Валерий увидел Кедрю, вид у него был какой-то затрапезный — белый солдатский полушубок без погон и валенки с галошами. Андрейчик поспешно выскочил из автобуса и вслед за Кедрей нырнул в двери магазина.
А, это ты, карась, здорово! Слышь, дай треху до второго числа, на вермут у меня есть, но неохота этой гадостью травиться, что-то желудок последнее время побаливает. Может это от нервов, карась? — Валерий достал из кармана три последние пятирублевки надо бутылку водки взять, беломор, да еще как-то дотянуть тоже до второго.
Берите Виктор Петрович, и два рубля сдачи мне дайте.
Ты в прокуратуре был, карась?
Был, — зло ответил Андрейчик, насупив брови.
Кедря заметил перемену в Валеркином настроении, усмехнулся и примирительно пропел
Не дрейфь, не дрейфь, старина! Все будет тип-топ. Начальству не выгодно скандала раздувать. Тебя про то, зачем ребята ходили и кто посылал, спрашивали? Ты чего говорил?
Говорил то, что мне Буксман с Черновым накануне говорить велели, то и говорил.
Ну, и не дрейфь, нечего дрейфить, карась, несчастный случай это был, потрясут еще недельки две для порядка и дело закроют, onmk, карась!
Кедря и Андрейчик вышли из магазина отягощенные бутылками и не прощаясь разошлись в разные стороны.
В общаге было, как всегда, грязно и уныло. Кешка Орлов лежал в своей обычной позе. В шинели и сапогах поверх одеяла, молча пуская дым, вперившись белесыми глазами в серый от копоти потолок. Помимо Кени, на койках валялись еще Грицай с журналом «Зарубежное военное обозрение» в руках и внимательно изучавший передовицу «Правды», новый замполит пятой роты младший лейтенант Михаленок.
На гражданке Михаленок занимал пост второго секретаря райкома комсомола за что получил в общаге кличку «комсомолист». В армию он попал по так называемому партнабору, несмотря на то, что в далекой молодости уже отслужил срочную службу рядовым. Теперь, оставив в своей родной Перми трехкомнатную квартиру, жену, двух сыновей и перспективную работу, он проклинал судьбу, которая занесла его в это грязное общежитие в унизительном для его тридцати лет звании младшего лейтенанта.
С Михаленком и Грицаем пить не хотелось. Хотя Грицаю, вроде как и нельзя, у него триппер и ему доктор Володя Ромашин по утрам колет бицилин. А Михаленку можно и не предлагать, особой дружбы с ним нет, да он и откажется из своих идиотских райкомовских принципов.
