Она закатила глаза:
– Я их соблазню.
Мне всегда нравится представлять, что я способен принимать ее шутки спокойно.
– Вы действительно считаете, что я смогла бы это сделать? Какого же низкого вы обо мне мнения! – рассмеялась она.
Но все уже было обговорено. План таков: она будет плавать по утрам, до того как все проснутся, чтобы, пробудившись, они видели: к этому времени она уже выполнила утренний ритуал. Ее любовник будет недоволен. Но она покажет ему, в чьих руках власть. Он не посмеет настаивать из страха потерять ее.
В качестве дополнительной страховки она в сопровождении телохранителя подплыла на шлюпке к моторной лодке, где дежурили репортеры из «Миррор», «Сан» и «Дейли мейл», и минут десять болтала с ними о жизни на борту «Рамзеса», после чего сообщила, что завтра до ленча собирается покататься на водных лыжах.
После такого обещания (история вскоре обойдет все моторные лодки прессы) можно было надеяться, что репортеры и фотографы не покинут свои отели с первыми лучами света и уж точно не устремятся к «Рамзесу», только чтобы снять скучнейшие фото принцессы, методично рассекающей волны.
Все это, как мы и намеревались, дошло до прессы. Сначала ее любовник старался не обнародовать информацию о ее ранних купаниях. Команде и телохранителям было приказано молчать, но все открылось, как только на сцене появился Скотленд-Ярд. Но даже еще до этого кто-то слил информацию в прессу. Все к лучшему.
– Лоуренс, – сказала она мне (мы были в Кенсингтонском дворце, и беседа состоялась сразу после того, как она второй раз велела проверить комнату на наличие жучков). – Я знаю, как вела себя последние несколько месяцев. Мне необходимо быть спокойной и собранной. Никаких выходок, никаких истерик. Ничего такого, что могло бы дать людям повод для подозрений, будто я сбежала из-за нервного срыва.
– Я ответил, что это очень разумно. И снова стал оценивать состояние наших финансов. Это занятие надоело ей до смерти, но было жизненно важно для нашего предприятия. Ее интересовало общее количество. И хотя я пытался объяснить, что максимальная сумма, которую могу увести, не оставив следов, не так велика, около миллиона фунтов, она только вздыхала:
– Попытайтесь еще раз, если сумеете. Нельзя выписывать ни цента на свое имя. Да будет ли у меня когда-нибудь новое?
Я заверил, что паспорт и остальные документы будут настоящими. Подобное можно организовать, располагая инсайдерской информацией. Фальшивые паспорта обычно покупают (однако это пути для тех несчастных, которые уже отчаялись попасть в нашу страну, так что я не собирался использовать этот путь).
