Главным предметом мебели, конечно, была большая круглая кровать. У окна стоял шезлонг с регулируемыми «стременами» для ног. Сиденье было высоко поднято, словно для гинекологического осмотра. На двух телевизионных экранах транслировались каналы «для взрослых», которые я немедленно переключил. И пространно извинился.
– Ах, Лоуренс, – засмеялась она, обходя комнату, – я никогда еще не видела, чтобы вы так краснели!
Она исследовала мини-бар, вделанный в стену диспенсер для салфеток, тюбики с лубрикантом и недоуменно осмотрела предмет, похожий на доску для дайвинга, расположенный над изножьем кровати.
– По крайней мере это мне понятно, – кивнула она, откидывая простыню, под которой оказался матрас в пластиковом чехле.
Я сказал, что сниму для себя другой номер, если она пожелает, и готов делать так, как будет лучше для нее.
– Ни за что, – заявила она. – Не оставите же вы меня одну!
Мама никогда не пережила бы разочарования по поводу того, что рыцарское достоинство, которое, как она полагала, меня ждет, никогда не материализуется. Она не могла понять, что я попал в неправильный, не слишком высоко котировавшийся королевский лагерь. Но сегодняшний день стал наградой, которая мне так была нужна. Я спал или пытался заснуть в шезлонге. И, несмотря на всю анекдотичность ситуации, считал, что мне оказана большая честь.
Солнечным утром Лидия проснулась от запаха кофе и визга пилы. Выглянув из окна, она увидела Карсона, пилившего засохший дуб. Отступив подальше, он поднял стеклянный козырек. Дерево постояло еще секунду, прежде чем медленно лечь на газон.
Лидия открыла окно и высунула голову.
– Ты забыл сказать «у-ф-ф-ф», – окликнула она.
– Я тебя разбудил? Вот и прекрасно! Пора завтракать!
Он уже завел тесто для оладий, которые они любили есть с ежевикой и сиропом.
– Кто научил тебя готовить? – полюбопытствовала Лидия.
– Телевизор. Что смеешься? Я вполне серьезен. А кто учил тебя? Твоя ма?
– Нет… в молодости ходила на кулинарные курсы, а потом много лет не готовила. Не знаю. Сама научилась.
– Ладно, пойдет в досье. Кулинарные курсы.
– Какое досье?
– То, которое я собираю на тебя. Ты почти ничего мне не рассказываешь, так что папка очень тонкая.
– Что ты хочешь узнать?
Он сложил руки на груди.
– Как насчет того, чтобы начать сначала и ничего не пропускать?
– Да тебе это наскучит до смерти! Ты собираешься распиливать это дерево?
– Я его распилю, разрублю, а когда оно высох-нет, им можно будет топить камин. Ты же пользуешься камином зимой, верно?
