Доктор Проктор и великое ограбление | страница 55
Туман немного рассеялся, и на вершине холма Петтер разглядел дом. А перед ним виднелись контуры старых подержанных автомобилей, которые Петронелла продавала, по ее словам.
— Ю сел менни?[31]
Петронелла покачала головой:
— Everybody has left, it’s only me here[32].
Петтер кивнул. Продажа шла плохо, потому что все уехали, осталась одна Петронелла. Эта ситуация была ему хорошо знакома.
— Care for some tea?[33] — спросил мираж.
— Вот?[34] — спросил Петтер.
— Would you like some tea?[35]
— О-о, — сказал Петтер, догадавшись, что она приглашает его на чай. — Ю донт хэв какао, ду ю?[36]
Мираж, называющий себя Петронеллой, расцвел в широкой улыбке.
— Do you like cocoa better than tea as well, then?[37]
Петтер кивнул, но не сразу. Нет никаких сомнений, что это мираж. Девочка, которая любит и дельтапланы, и какао, — слишком невероятно, чтобы быть правдой. Если она любит еще и китайские шахматы, то — ха-ха! — он попал в сказочную страну.
— Come on, let’s make some cocoa[38], — сказала она и протянула Петтеру самую бледную руку из всех, какие он когда-либо видел.
Такую бледную, почти прозрачную. Но это на самом деле была рука, а никакой не мираж. Потому что он держал ее. И Петтер понял, что не хочет выпускать эту руку. Ему пришла в голову странная мысль: что это, возможно, самое удачное из всех неудачных приземлений за время его полетов на дельтаплане.
И они не спеша пошли к дому на холме, возле которого стояли ржавые «хиллманы». Петтер подумал, что Булле, как всегда, преувеличивает, говоря, что по-настоящему жизненно важно подхватить его на высоченной башне в центре Лондона.
«Я умру, — думал Булле. — Я умру из-за мерзкой английской погоды и трусливого жителя Южного Трёнделага».
Он попробовал пошевелиться, но его руки и ноги были крепко привязаны к стулу, на котором он сидел.
Причина, по которой Булле был так уверен, что он умрет, заключалась в том, что невысокий мужчина, стоящий перед ним, только что сказал ему именно это. «Ты умрешь», — вот что он сказал. И прозвучало это весьма убедительно.
Булле взглянул на хорошо известное ему лицо. Известное потому, что у Булле была эта маска. Выступающий лоб, лысая передняя часть головы, узкие, до противного ровно подбритые брови и бородка клинышком. Максимус Рублёв собственной подлой персоной.
За его спиной в полумраке комнаты семьи Хруст сидели на диване братья Хруст и смотрели на Булле холодным, уничтожающим взглядом. А еще дальше за ними стояла, сложив руки на груди, та, чье имя можно произносить только шепотом.
