— Я сегодня дежурный наблюдатель, — напоминает Димка. — Вы копайте траншеи, а я…
— Он дежурный! — выкрикивает Искандер. — А мне ясная погода не нужна?! У меня теодолит, я без видимости ничто! Вчера двадцать километров зазря отсчитал! Земля и небо крутятся, где верх, где низ, не поймешь!..
— Не забывайте главный научный прибор! — Олег торжественно вручает совковые лопаты, и все, ворча, выходят на аврал.
И вот прорыта заново траншея в голубоватом просвечивающем снегу. Распределены маршруты.
Обычное утро рабочего дня. Только небо, синее до черноты, и пылающий костер солнца, и сердце, вдруг толкнувшееся о ребра, напоминают: высота 3700 над уровнем моря.
* * *
Вечер тоже начинался обычно.
Первым, пыхтя, топоча и шлепая себя по замерзшим щекам, ввалился Искандер: «Товба! Совести нет у этого мороза — как собака грызет!»
Мнение единодушное. Подходит вскоре Артем: «Температура бешеная!» И сумрачный Димка: «Замерз до последнего атома!»
Началось раздевание, именуемое «чисткой лука»: одна за другой стягивается добрый десяток одежек, промерзших, гремящих, как жесть. Нудную эту процедуру скрашивали, гадая насчет обеда и поводя носом в сторону кухни.
— Пшено? Ну что ж? Поклюем. Искандер вдруг замер.
— Братцы! Курицей пахнет!
— Эй, метрдотель? Ты чего там устряпал?
Олег захлопнул дверь перед любопытствующими носами.
— Не нарушайте творческий процесс!
Один Димка не проявлял к еде никакого интереса.
У него медно-жаркий загар и нетронутая белизна вокруг глаз, сбереженная очками-светофильтрами. Физиономия получилась необычная: не то лемур, не то марсианин. И смотрит как-то отрешенно. Замерз, что ли? Артем ринулся расшевелить парня:
— Не тоскуй, лирик! Если бородач двинет на нас свой макаронный клейстер, бастуем.
Димка поглядел на него с видом человека, до которого никак не доходит самая соль анекдота. Но тут прозвучали могучие слова: «Обед на столе!» И кухня наполнилась голодным народом, оживленным говором и волшебной алюминиевой музыкой; вся прочая посуда на второй год зимовки превратилась в раритет.
После первой же ложки Артем тихо ахнул:
— Что мы едим? Чудо!
Олег сиял скромно и безудержно. Искандер, активно истребляя варево, объяснял взахлеб:
— Не чудо, а ворона! Мы на Муздаге сколько их поели!
— Ворон не едят, — сказал Димка. — Они живут триста лет.
— Ты! — Искандер воззрился жаркими, как черный уголь, очами. — Своих, русских пословиц не знаешь! «Попался, как ворона в суп!»
Артем, плача от смеха, развивал мысль:
