Однако Анастасий со временем пришел в себя. В течение трех лет понтификата Бенедикта он оставался в тени. С приходом к власти Николая I (858-867) его судьба резко переменилась. Он поставил себя в непростое положение, однако оставался образованнейшим человеком своего времени. А Николай, прекрасно осведомленный о его дарованиях, назначил Анастасия аббатом монастыря, в котором тот жил, а затем библиотекарем церкви, в каковом положении (благодаря, надо думать, своему знанию греческого) он стал советником курии по византийским делам.
Николай I был аристократом и авторитаристом. Для него папа — представитель Бога на Земле, и на этом разговор заканчивался. Императоры могли пользоваться привилегиями, покровительствуя церкви и защищая ее, но они не имели права вмешиваться в ее дела. Власть папы была абсолютной. Синоды собирались только для того, чтобы выполнять его распоряжения, епископам, архиепископам и даже патриархам приходилось проявлять лояльность и подчиняться папе. Когда епископ Равенны попытался высокоумничать, его просто вызвали в Рим, отлучили от церкви и предали анафеме. Гинкмар, архиепископ Реймсский и один из самых могущественных иерархов империи, сместил викарного епископа, а затем попытался воспрепятствовать его апелляции в Рим, Николай же немедленно вернул епископу его сан, а когда Гинкмар стал протестовать, то пригрозил, что запретит ему совершать богослужения. Папа показал свой характер: когда синод франкских епископов разрешил развод королю Лотарю II Лотарингскому и тот хотел жениться на своей любовнице, папа просто отменил их решение и повелел Лотарю вернуться к его супруге, когда же Лотарь вторично оставил ее, он был отлучен от церкви. Архиепископы Кельна и Трира приехали в Рим для переговоров с папой по этому делу, Николай отлучил и их как защитников двоеженства. На сей раз казалось, что он зашел слишком далеко: брат Лотаря, император Людовик II выступил походом на Рим с явным намерением преподать ему урок. Однако папа счел это блефом и не двинулся с места. Рассерженному Людовику пришлось уйти восвояси.
Едва ли нужно говорить, что концепция папской власти, которой придерживался Николай, распространялась и на восточную церковь. В это время патриархом Константинопольским был евнух по имени Игнатий, зашоренный фанатик, нелюбимый паствой, которая была полна решимости избавиться от него. Ее предводителем был Фотий, образованнейший человек своего времени, способный заткнуть за пояс Игнатия, ум которого был слишком ограниченным, дабы разработать хотя бы самую элементарную богословскую доктрину. Весьма преуспев в травле патриарха, Фотий зашел так далеко, что предложил на обсуждение выдуманную им еретическую теорию, в соответствии с которой человек обладает двумя различными душами — одна из них подвержена заблуждениям, другая — нет. Блистательная репутация Фотия-интеллектуала была такова, что это всерьез восприняли многие (в том числе и патриарх Игнатий), кому следовало бы быть более осмотрительными; и после того как его доктрина произвела желаемый эффект и глупость патриарха стала для всех очевидной, с легкостью отказался от нее. Возможно, это единственный имевший место в истории богословия случай удачного розыгрыша, и за одно это Фотий заслуживает нашей благодарности
