Это обстоятельство еще более сблизило нас, и к концу недели мы стали приятелями. Странным мне казалось одно, что все это как будто было не по нутру хозяину.
Первое, более близкое знакомство мое с ним произошло при следующих обстоятельствах: у меня изорвалась одна из моих гамбургских ботинок, и я зашел в комнату хозяев с целью отдать починить. Комната их хотя и была больше моей, но смотрела хуже, мрачнее. Не было также недостатка в сырости; это я заключил по отставшим обоям, висевшим по углам грязными тряпками. Большой кожаный диван с торчавшими клочками мочалы на четырех поленьях вместо ножек стоял у стены. Тут же висело обитое, засиженное мухами зеркало, увеличивавшее лицо смотрящегося до невероятных размеров. Перед диваном стоял кухонный стол, а у противоположной стены помещалась деревянная облезлая двуспальная кровать с ситцевыми наволочками на подушках. В темном углу находился целый ворох тряпья, очевидно, предназначавшийся для спанья ребятишек. Несколько соломенных продырявленных стульев и табуреток дополняли меблировку.
Было воскресенье. Хозяин сидел перед окном, на толстом обрубке дерева, и что-то ковырял. На подоконнике валялись принадлежности ремесла: колодки, брусок, куски кожи, жестянка из-под сардин с клеем и проч.
– Здравствуйте, Петр Дементьич! – приветствовал я хозяина.
– Здравствуйте! – угрюмо пробурчал он, не отрываясь от своего дела.
– Работаете?
– Да, кое-что!
– У меня ботинка разорвалась. Можете починить?
– Отчего же не починить!
Взял от меня ботинку и, не глядя, поставил на подоконник, но немного погодя снял и принялся осматривать.
Апатичное лицо оживилось: сперва нечто вроде любопытства отразилось на нем, затем оно стало хмуриться все более и более, и вдруг беспощадно-саркастическая улыбка появилась на губах.
– Заграничные штиблеты-то? – спросил он.
– Заграничные.
– Я уж вижу! Эко весу-то! В одном штиблете фунтов пять будет… Гвоздей фунта на два!
– Да, тяжеловаты!
– Да, уж что вы мне говорите, знаю! Слава богу, перевидал, на своем веку. Колодки!
С презрением отшвырнул от себя ботинку, чуть не попав в стекло.
– Подшить бы сбоку да каблуки срезать… – робко заговорил я.
– Да что их чинить-то, дьяволов! – вне себя вскричал хозяин. – Нешто их можно чинить? Ведь это машина, не видите разве? (Он стал с каким-то ожесточением ковырять ботинку.) Теперя каблуки… разве их срежешь? Ведь тут железо!
– Как железо?
– Да так. Стержень посередке железный положен! Вон они какие, дьяволы! Оттого и тяжа! Давно купили?
