Я улыбнулся, оголяя клыки, в моём горле зародился звериный рык…
Хотя…
Кто сказал, что я человек?
Внезапно Элспет отпрянула от меня, она держала мою руку также около груди, но на этот раз она позволила запустить её под шубку. Где я нащупал мягкие округлости грудей, корсет был приспущен и ослаблен. Я отгнул шубку, что бы наслодиться зрелищем красивого тела.
Сосок тут же затвердел на холоде, а кожа покрылась мурашками. Грудь была белая и на ней сверкали маленькие снежинки. Я созерцал превосходное творение ночи, поскольку сама девушка была её детищем.
Столь же прекрасным, как луна и опасная, как холодный ветер.
Элспет улыбнулась, но в глазах её застыл страх, хотя и доля безумия в них тоже присутствовала.
— Вы — вампир — утвердительно заявила она.
Теперь же от девушки отпрянул я. В меня, словно, выпустили стрелу и я никак не смог от неё увернуться, а лишь беспомощно ответил:
— Да…
Мимика Элспет изначально вырожавшая радость, смешала в себе такие чувства как страх, удивление и желание. Безусловно, она добилась того чего хотела — раскрыла меня.
Я беспомощно смотрел на неё не зная, что делать дальше, а она злорадствовала. На лице был оскал, глаза торжествовали, несколько лконов спадали на худое, точно череп, лицо. Даже тон её наполнился победой:
— И как это?
— Я не зная как это произошло… — мнясь, отвечал я.
— Нет, — оборвала она меня — как это быть вампиром?
Тогда я точно убедился какие цели преследовала девушка. Она хотела стать тем кем не сделала её судьба, исправить ошибку природы. Стать вампиром!!!
В подтверждении этого в саду ухнула сова своим жестоким и загробным голосом.
Но преодолев весь страх, зародившийся в сердце, заговорил:
— Это ужасно… ты не можешь представить себе, что значит быть вампиром. Когда твоё тело рвёт от жажды крови, когда ты кидаешься на любое живое существо, независимо крыса это или человек, когда ты прячишься от смертельных солнечных лучей в гробу, который стоит в сыром подвале. Ты… прожившая живую, настоящую жизнь, никогда не смотревшая в глаза смерти и не созидавшая её силы, ты… жертва!!! — кричал я в исступлении, и помере наростания моего голоса, у Элспет загорались глаза. Взгляд, чистый и острый от радости, чёрный и болезненный от желания.
А я негодовал, при чём одновременно удивлялся своим словам. Ведь раньше я никогда не думал так, может, потому что не жил по-настоящему, по вампирски.
Она ликовала и тоже начала кричать:
— Но я хочу быть вампиром! Хочу!!!
