На заднем сиденье у него лежали два пакета с продуктами на следующие пару дней, которые он купил в супермаркете в Бучине, а в портмоне было четыреста евро, снятых к банкомате. А если Риккардо еще и удастся подсоединить полные баллоны с газом и, словно волшебнику, провести и его холодную как лед комнату горячую воду, то все будет просто великолепно.
Усадьба выглядела покинутой. Софии нигде не было видно, и Аманда тоже вела себя тихо.
В тусклом свете уличного фонаря Йонатан смотрел на дождь, целую массу воды, которая уже несколько часов низвергалась с неба и превратила дорогу перед домом в бурный ручей. Он словно завороженный стоял у окна, а в это время робкие языки пламени лизали дрова, уложенные в камине. Кроме того, Йонатан зажег газ. Пока что тепла не чувствовалось, но нужно было набраться терпения. Баллоны с газом были подключены, теплая вода подавалась, но он собирался принять душ, когда комната прогреется хотя бы до тринадцати-четырнадцати градусов.
Когда он поблагодарил Риккардо за помощь, тот широко улыбнулся и, прежде чем исчезнуть в дровяном сарае, в знак приветствия приложил руку к кепке.
Поскольку в Ла Пассерелле шума цивилизации было немного — лишь изредка пролетал какой-нибудь вертолет или где-то в лесу раздавался звук одинокой бензопилы — вечер, хотя и не с чем было особенно сравнивать, показался Йонатану совсем тихим. Был слышен только беспрерывный шум дождя.
Он подошел к еще не распакованному чемодану, вынул из него свернутый рулоном предмет и медленно, осторожно развернул.
Он долго, несколько минут, смотрел на портрет. И лишь когда почувствовал, что сердце готово выскочить из груди, что он больше не сможет этого выдержать, отложил его в сторону, встал и подбросил еще пару поленьев в огонь.
Через два года после бурного разговора с Йонатаном Яна открыла танцевальную студию «Прима-балерина» и по-настоящему расцвела. Она была довольна и полна сил: десять часов преподавания танцев ежедневно, казалось, никак не сказываются на ней. Йонатан оказался прав: после периода становления, который длился полгода, у Яны уже не было отбоя от учеников, а через год ей даже пришлось отклонять некоторые заявки и составлять список очередников, который становился все длиннее и длиннее.
И отношения с Жизель улучшились, поскольку у Яны уже не было времени, чтобы непрерывно контролировать дочь и она перестала придираться к ней.
А девочке больше ничего и не хотелось, лишь бы ее оставили в покое.
